Маг. Биография Паоло Коэльо

Морайс Фернандо

29

Пауло во фраке отправляется на прием в Букингемский дворец. Писатель приглашен королевой, а не своим президентом

Первые месяцы 2004 года Пауло и Кристина посвятили тому, чтобы привести в божеский вид и сделать пригодной для проживания старую мельницу, которую они приобрели в Сен-Мартене. Первоначальный план — проводить четыре месяца на юге Франции, четыре — в Бразилии и четыре — в путешествиях по свету — был нарушен программой, присланной Моникой в самом начале года. Агентство «Сан-Джорди» буквально завалили приглашениями — их оказалось 187, не больше и не меньше — на вручение премий, участие в тех или иных мероприятиях, автограф-сессии, лекции, встречи с читателями, презентации по всему миру. Если бы Пауло Коэльо, восторженно принимаемый толпами читателей и почитателей в любом уголке планеты, друг королей, шейхов и голливудских суперзвезд, принял хотя бы половину этих приглашений, у него не осталось времени ни на что другое — и уж тем более на то, что занимало и тревожило

его сильнее всего. Речь идет, разумеется, о новой книге. Все второе полугодие Пауло прокручивал эту историю в голове, так что ему хватило двух недель, чтобы переложить ее на бумагу — вернее, в память компьютера — и к концу года появился «Заир», название которого, позаимствованное у Хорхе Луиса Борхеса, означает «нечто такое, что, однажды увидев или пережив, ты не забудешь никогда». Главный герой, не наделенный именем, но с легко узнаваемыми чертами — бывший рокер, а ныне писатель, ненавидимый критиками, обожаемый читателями, — живет в Париже с журналисткой и военной корреспонденткой Эстер. Повествование начинается с того, что рассказчик с ужасом узнает, что она его бросила. Книга, оконченная, как уже было сказано, к концу года, в марте 2005-го была готова к выходу в Бразилии и за границей.

Однако прежде чем с ним познакомились читатели из какой-либо иной страны, включая и соотечественников автора, «Заир» стал объектом несколько обескураживающей операции — прежде всего роман был опубликован в непредсказуемом Тегеране, столице Ирана, где Пауло был самым популярным иностранным автором. Операция, проведенная молодым издателем Арашем Хеджази, была направлена против местных пиратов, которые хоть и не перекрыли рекорды своих египетских собратьев, все же действовали столь бесстыдно, что выпустили в свет

27 разных изданий одного только «Алхимика» — изданий незаконных, с точки зрения Пауло, и вполне легальных, по мнению властей Ирана, не подписывавшего никаких международных конвенций по охране авторского права. То обстоятельство, что подпольное книгоиздание и книготорговля оставались безнаказанными, объяснялось особенностями законодательства страны, где правили аятоллы: оно обеспечивало защиту лишь тем книгам, которые впервые были напечатаны и выпущены в свет именно в Иране. Ради того чтобы обеспечить своему издательству «Караван» «первородство», а значит, и монопольное право на «Заир», Хеджази предложил Монике следующее: она меняет график выпуска этой книги по всему миру с тем, чтобы в Иране тираж был первым. «Заир» в самом деле вышел и действительно перекрыл пути пиратам, однако уже через несколько дней начались не-приятности с правительством. Хеджази сообщил скверную новость Пауло, который в это время вместе с Моникой был в Будапеште, в отеле «Геллерт», по телефону, причем воспользовался телефоном-автоматом, чтобы избежать возможной прослушки. Запуганный 35-летний издатель рассказал, что на экспозицию «Каравана» на Международной книжной ярмарке вломились агенты Базеджи, организации, аналогичной «полиции нравов», и, конфисковав 1000 экземпляров «Заира», объявили, что книга запрещена к распространению, а Хеджази приказали через два дня явиться в цензурное ведомство.

В ходе этого быстрого и крайне напряженного телефонного разговора собеседники согласились, что наилучший способ противостоять такому бесчинству, а заодно и обеспечить издателю свободу и безопасность, — это предать дело самой широкой международной огласке. Встревоженный Пауло немедленно связался с двумя-тремя знакомыми журналистами — первыми, кого сумел разыскать, — и вскоре «Би-би-си» и «Франс-пресс» объявили об этом цензурном произволе на весь мир. Неожиданный резонанс, похоже, смутил тегеранские власти, потому что двое суток спустя книги были возвращены без объяснения причин, а запрет снят. Еще можно понять, когда репрессивное и авторитарное государство ополчается на книгу, где речь идет о таких непристойных с точки зрения исламских моралистов вещах, как секс и прелюбодеяние. Странно однако, что ревнители нравственности замахнулись на столь популярную в стране личность — на Пауло Коэльо, «первого немусульманского писателя, побывавшего в Иране после падения шахского режима», то есть — с 1979 года.

Пауло и в самом деле посетил Иран в мае 2000 года по приглашению президента Сайеда Мохаммада Хатами, проводившего пусть и осторожную, но все же более открытую политику. Когда прилетели в Тегеран, (Кристина надела, как подобает замужней женщине, обручальное кольцо на левую руку и неукоснительно следовала тому, как должна вести себя женщина в исламской стране), несмотря на то, что было три часа ночи, они увидели тысячную толпу читателей, узнавших из газет о прибытии автора «Алхимика». Ситуация в стране была довольно напряженной — приступал к своим обязанностям новоизбранный парламент. Ежедневно на улицах иранской столицы бушевали студенческие манифестации в поддержку реформ Хатами, встречавших упорное сопротивление со стороны консервативно настроенных мулл, которым и принадлежала реальная власть в стране. Пауло, хоть его и сопровождали неотступно человек десять бразильских и иностранных журналистов, постоянно находился под бдительным присмотром шестерых телохранителей с автоматами. По окончании автограф-сессий и встреч с читателями, которых ни разу не собиралось меньше тысячи человек, в честь писателя от имени министра культуры Атаоллы

Мохаджерани был устроен торжественный ужин, на котором почетное место занимал не кто иной, как сам президент Ирана. Видный романист Махмуд Долатабади, объявивший себя поклонником Коэльо, не принял приглашения на ужин, показывая тем самым, что осуждает ограниченную и робкую либерализацию, проводимую главой государства. Власти преследовали его, и, не желая сидеть за одним столом со своими гонителями, он заявил: «Я не могу утром ходить на допрос, а вечером пить кофе с президентом».

Лишь через несколько недель — таково было условие — 8 миллионов экземпляров на 42 языках поступили в книжные магазины 83 стран мира. После выхода «Заира» в Европе это название вновь замелькало в газетах — не на страницах политических разделов, как во время скандала с иранской цензурой, а в колонках светской хроники и репортажах из жизни знаменитостей. Весной 2005 года один вопрос витал в редакциях европейских СМИ, специализирующихся на этих темах: какая женщина вдохновила автора на создание образа Эстер, главной героини нового романа? Стараниями московского таблоида «Комсомольская правда» первое подозрение пало на красивую русскую модельершу Анну Росса, которая, как уверяла молва, была не только музой, но и мимолетной возлюбленной автора. Узнав об этой новости, размещенной на итальянском литературном сайте, Пауло незамедлительно направил в газету письмо, переведенное на русский его другом, журналистом Дмитрием Воскобойниковым:

Уважаемая газета «Комсомольская правда» и ее читатели!

Благодаря вашей газете («КП» от 21 марта), я с большим интересом узнал, что, оказывается, три года назад у меня был роман с модельершей Анной Росса и что якобы эта женщина стала прототипом главной героини моей новой книги «Заир», которая в России поступит в продажу 23 апреля. К счастью или к сожалению — мы этого никогда не узнаем, но эта информация не соответствует действительности.

После того как мне показали фотографию этой девушки, где она изображен рядом со мной, я сразу же ее вспомнил. Мне действительно представили эту девушку на приеме в бразильском посольстве.

Никакого «романа» у нас не было и, вероятно, быть не могло, хотя, несмотря на ваше утверждение, «аскетичный образ жизни» мне не свойствен. (…)

А вообще «Заир», наверное, одно из наиболее личных моих произведений, и посвятил я его своей жене Кристине Ойтисике, с которой не расстаюсь уже около 25 лет.

Желаю и Анне Росса, и вашей газете удачи и любви.

Искренне Ваш

Пауло Коэльо

Мировая пресса пытается определить, кто вдохновил Пауло на создание «Заира» — русская модельерша Анна Росса?

Получив столь решительное опровержение этой версии, журналисты развернулись в сторону другой красавицы — чилийки Сесилии Болокко, победительницы конкурса «Мисс Вселенная—1987», а в ту пору — ведущей очень популярного в ее стране ток-шоу «Вечер с Сесилией». Когда в Мадриде, где она записывала очередную программу, ей задали неизбежный вопрос «А правда ли, что…», она расхохоталась, узнав, что ее прочат в прототипы Эстер:

— Тс-с! Ни слова больше! Карлитос очень ревнив…

Под Карлитосом имелся в виду бывший президент Аргентины Карлос Менем, за которого Сесилия вышла замуж в мае 2000 года, когда ей было 35 лет, а ему — 70, и три года спустя родила ему сына. Непосредственная реакция Сесилии вполне понятна и объяснима. За несколько лет до этого, когда пресса впервые принялась трубить о ее предполагаемом романе с Коэльо (с начала 1999-го по октябрь 2000-го), она уже была замужем за Менемом.

…Бывшая «Мисс Вселенная» и нынешняя жена президента Аргентины Сесилия Болокко?

…Итальянская актриса Валерия Голино?

Другие журналисты еще делали ставки на итальянскую актрису Валерию Голино, но 17 апреля 2005 года тайна была раскрыта. В тот воскресный день португальский журнал «Коррейо де Манья» заголовком на первой полосе оповестил: женщина, вдохновившая Пауло на создание образа Эстер, — английская журналистка Кристина Лэмб, военный корреспондент лондонского еженедельника «Санди таймс». В этот день она находилась по работе в Хараре (столице Зимбабве) и, узнав по телефону, что секрет стал достоянием гласности, едва не упала в обморок «Это и есть Эстер во плоти», — сообщала португальская газета. «Целую неделю меня осаждали испанские, португальские, бразильские, южноафриканские и даже британские репортеры, — расскажет Кристина впоследствии, — и все просили описать те чувства, которые испытывает муза Пауло Коэльо». Еще неделю спустя в «Санди таймс ревью», воскресном приложении к своей газете, она опубликовала на целую полосу статью под названием: «Он похитил мою душу» и примечательным подзаголовком: