Маг
Шрифт:
Четверть часа за столом не было слышно ничего, кроме сопенья, чавканья и хруста костей – Вася работал зубами как камнедробилка, видимо, он тоже давненько ел в последний раз. Что же касается Влада, то у него последний кусок был во рту почти сутки назад. Наконец все насытились и уже набивали живот на потуху – ковыряя различные салатики, десерты и запивая пивом и горячим ароматным кофе, по желанию. Амалия больше налегала на кофе – видимо, ее южные привычки сказались на вкусе, Влад же с наслаждением втягивал в себя холодное пузыристое пиво, глядя на закат и дорожки от огней фонарей на тихом зеркале моря. Они посидели еще минут сорок, поболтав о том о сем, и засобирались
Скоро они, попрощавшись с Панфиловым, брели по улице города вверх, в сторону гор. Идти было тяжко, они съели и выпили столько, что этого хватило бы, наверное, на несколько человек. Влад подумал: «Давно я так не обжирался! А там и правда хорошо кормят, надо иногда туда захаживать».
Вот показались ворота поместья, Амалия постучала, калитка рядом с ними моментально открылась, и выскочил привратник:
– Ваше сиятельство, скорее, вас ждут в конюшне, вернее, в пристройке рядом! Господин Казал мне сказал: как вы появитесь, сразу чтобы отвел вас туда!
У Влада екнуло сердце – собаки! Они должны были родить на днях, наверное, началось! Он почти бегом понесся к собачьему логову, навстречу ему попались Казал с Аканфием.
– Ну что с собаками? Живы?
– Живы, господин. Они начали рожать еще в обед, что само по себе странно, обычно ночью все это происходит. А потом… пойдемте, увидите!
Они поспешили все вместе к конюшне. На матрасиках, специально сделанных для собак, лежали ощенившиеся суки. Все остальные собаки, сгрудившись, лежали у противоположной стены – инстинкт ощенившихся сук не позволял подпускать других собак к щенкам, даже если это члены их стаи. Щенки были еще слепы и тихо пищали у сосков матерей. Какие-то из них уже насосались молока и спали, другие продолжали сосать, доставая питание. Суки было заворчали на вошедших, потом узнали Влада и послали ментальный сигнал: «Хозяин. Щенки – хорошо. Стая больше. Любовь. Любовь!» Он послал им в ответ мыслеобраз руки, ласкающей сук и щенков.
– Как их состояние?
– У сук состояние хорошее. – Аканфий сделал паузу, потом продолжил: – Я их поддерживал, подлечивал, когда они рожали, немного понимаю в лекарстве, а вот щенки…
– А что щенки? – недоуменно спросил Влад. – Чего с ними?
– А вы присмотритесь к ним, – загадочно сказал Аканфий.
Влад наклонился к щенкам, и глаза его расширились – у щенков была непропорционально большая голова, раза в полтора больше, чем положено. Он пошевелил щенка, погладил его пальцем вдоль теплого, надутого, как у клеща, животика – молока выпил немерено. И вдруг в его мозг мощным ударом – так, что он чуть не пошатнулся – ворвался ментальный сигнал: «Удовольствие. Большое существо. Хорошо. Хорошо… Спать». Влад понял – этот сигнал выдал щенок!
«Получилось! Щенки со сверхспособностями! Вот черт, получилось!»
Влад сел на корточки, глядя на копошащихся существ – думать о них просто как о собаках он уже не мог, – и подумал: «Что я наделал? Неужели я выпустил в мир новую расу разумных существ? Что будет?»
Ему неожиданно стало страшно…
Глава 16
Слезы капали и капали, девушка стояла на коленях, цепляясь за ноги Влада и подвывая тоненьким голоском. Влад в ярости сделал несколько шагов по комнате, волоча ее за собой, как привязанную к ноге гирю.
– Ненадолго я! Через два дня все равно вернусь! Ну что ты себя ведешь как дура! Отцепись сейчас же!
Девушка отцепилась, подчиняясь прямому приказу, но упала на пол и стала там навзрыд плакать, стараясь делать это так, чтобы было слышно в соседней комнате, куда ушел одеваться
Влад никогда не мог спокойно переносить женские слезы – ему это был нож острый в сердце. Поэтому сейчас он пребывал просто в отвратительнейшем настроении, несмотря на то что именно сегодня Влад собрался отправиться в клинику, открыв туда портал. Он не стал предупреждать Марьяну, а также говорить о своих планах соратникам в столице – ему ужасно хотелось испытать свои новые умения и одновременно посмотреть, что там происходит – и в клинике, и в замке Лесаны. Амалию туда он брать не хотел, трусливо опасаясь женских разборок, и, как большинство мужчин, рассчитывал отодвинуть это как можно подальше на будущее, авось оно как-нибудь само рассосется.
Но рассасываться само оно не хотело, и после того как он заявил Амалии, что отправляется без нее, началась истерика с криками, стонами, рыданиями и морем жгучих слез, пробивших его слабое сердце до самых пяток. После нескольких часов истязаний его сердца, сопровождавшихся перешагиваниями через лежащую на полу и вопящую Амалию, Влад решил: «Да на фиг все это дело! Если хочет, пусть тащится хоть за тридевять земель! Все равно хуже, чем вот эта истерика, ничего не будет. Пусть поубивают друг друга, останется самая злобная и сильная!» Он похихикал над своими мыслями и пришел в хорошее настроение.
– Хрен с тобой! Собирайся! Но если мои остальные женщины тебя там отравят или обварят – расхлебывай сама!
Он намеренно пропустил мимо ушей ее бурчание, что-то типа: «Кто кого еще отравит!» – и продолжил сборы. В общем-то ни отравить, ни прибить друг друга они не могли, при их-то регенерации, но вот отравить его… существование – запросто. Кому хочется лишних нервотрепок и разборок со своими женщинами?
Амалия уже была готова к походу и улыбалась лучезарнейшей из улыбок – ее слезы будто впитались в песок, не оставив и следа. Влад сразу заподозрил, что это было искусное представление, на которое он купился. Впрочем, какая разница – решил так решил.
Они вышли из дому, спустившись по мраморной лестнице. Влад осмотрелся – под летним солнцем сияла белизной новая штукатурка дома, зеленела сочная растительность, цвели цветы и над ними лениво жужжали пчелы, навевая ощущение покоя и неги. «Покой нам только снится!» – грустно подумал он и отправился проведать собак. Ощенившиеся суки лежали на своих подстилках сытые и ухоженные, возле их животов шевелились и спали черные комочки – все было в порядке. Одна сука подняла голову, посылая немой вопрос. Влад, успокаивая ее, ответил: «Спи, все в порядке», – и вышел из комнаты.
Амалия нервно постукивала ногой – ей не терпелось отправиться в путешествие. Влад недовольно покосился на нее и зашагал по выложенной плитами дорожке в заднюю часть сада. Там находилась тренировочная площадка, которую охрана использовала для занятий. Влад заранее предупредил Казала и остальных, что если вдруг на площадке начнут бить молнии, чтоб все разбегались в стороны и не лезли к ее центру.
Войдя на площадку, Влад стал представлять местность вокруг клиники, где-нибудь в километре от нее – ему не хотелось при перемещении оказаться на чердаке какого-нибудь дома или на его коньке, подобно горному козлу, а посему надо было подобрать чистое пространство. В конце концов он остановился на одном участке возле тракта со стороны клиники и начал создавать портал. Молнии хлестали вправо и влево от круглого зеркала портала, врезаясь в высокий забор и с шипением уходя в землю, когда он приказал Амалии: