Маги и мошенники

Долгова Елена

Болел надрез пониже лопатки, сделанный накануне ведьмой, но стальное жало наконечника исчезло. Людвиг с трудом поднял голову – в чистой и холодной комнате лазарета светились утренним светом два окна. За одним, забранным мелкими стеклами в свинцовой раме, стояла зима – оттуда веяло тающим снегом и мокрым сквозняком. Второе оказалось распахнутым настежь – за ним полыхало жарой позднее летнее утро и шелестел жесткими листьями уже отцветший сиреневый сад. На подоконнике Портала удобно устроился Хронист.

– Доброе утро, советник!

– Убирайтесь

к дьяволу, Адальберт.

– Примите мои поздравления – этот турнир вы отыграли.

– Отменный вывод, но безо всякого на то основания! Мы в проигрыше – Империя в хаосе, на дорогах хозяйничают бандиты, сердца в смятении, люди боятся за свою жизнь, император в бегах, события не ясны, из моей спины только что вырезала стрелу самая обычная ведьма, к тому же, я видел покойного братца Бруно – а это всегда происходит к самым большим неприятностям. Нечего сказать – отлично отомстили. Вам не нравились местные порядки, однако то, что творится сейчас, в сотню раз хуже – и вовсе не только для нашего императора. Кстати, бывшего повелителя Церена многие не помнят в лицо. Сознавайтесь, ваша работа, Россенхель?

– Каюсь, моя. Признаться, эта шутка сначала показалась мне замечательной, но теперь уже не кажется таковой. Глобальный хаос не входил в мои планы. И все-таки, вы, фон Фирхоф, держались великолепно.

– Тогда перепишите финал заново. Хватит корежить историю – верните нам естественный порядок вещей.

– Рад бы, Фирхоф, но не могу – я увяз в груде изменений. Быть может, здесь, за Порталом, я постепенно теряю силу, но события уже не так легко слушаются меня. Например, вы заметили, что с пальца Гагена исчезло кольцо?

– Конечно!

– Я понятия не имел, куда оно подевалось, пока не нашел в собственном кармане. Ловите!

Перстень с ярким рубином упал на подушку рядом с локтем фон Фирхофа.

– Мне кажется, раньше, еще в Толоссе, внося поправки, я превысил меру, и в мире Империи завелась лишняя мелочь – маленькая такая черточка, человек или предмет. Найдите ее, уберите, и все нормализуется.

– Легко сказать! Как оно выглядит?

– Не знаю.

– Можете узнать?

– Черт возьми! Конечно, нет – я ведь не провидец, а только запутавшийся автор.

– Тогда какой толк от вас, а, попиратель устоев?

– Я навел на мысль, теперь можете действовать по своему разумению. Моя память об осаде Толоссы уже блекнет – это обычный эффект Портала. Ради вашего святого Регинвальда, вспомните, где я напортачил, в какой момент я создал эту лишнюю линию! Уберите ее, и все кончится.

– Стойте! Погодите! Эта задача не для меня!

Портал схлопнулся мгновенно – на этот раз Людвиг не видел удивительного кипения камня. Жар лета сменился холодом зимы, окно исчезло, словно его и не было никогда.

В тот же миг дверь палаты отворилась, пропуская чародейку – Магдалена на этот раз рассталась с кольчугой, одевшись в лиловый шелк,

рядом семенила крошечная собачонка с лохматой, словно у льва, головой.

– Здравствуйте, баронесса Тинок.

– Здравствуй и ты, «инквизитор». Не увиливай и не запирайся. Черной маски оказалось недостаточно, чтобы обмануть меня. Когда догорала Толосса, и твой император отсчитывал мою награду, я узнала твои глаза – они холодные и острые, словно ледышки.

– Ты помнишь императора?

– А то! Конечно, помню, Адальберту оказалось не так легко справиться с моей памятью…

Людвиг лежа повернул голову и присмотрелся к высокой фигуре волшебницы. В ней нечто неуловимо переменилось. Теперь он готов был поклясться, что имеет дело с настоящей колдуньей. Жалкие черточки совершенно исчезли из ее манер, от Магдалены веяло силой, уверенностью и опасностью. Но не злом. Пока не злом – поправил себя Фирхоф. Неужели и это преображение – все-таки работа Россенхеля?

Ведьма, словно уловив мысли советника, отрицательно качнула гордой и нечесаной головой:

– Нет! Он тут не при чем. Ты напрасно презирал мое могущество – у Хрониста нет настоящей власти над такими, как я.

– Когда-то ты держалась противоположного мнения.

– Так это было так давно! – колдунья многозначительно сверкнула глазами и советник решил не настаивать на своем.

– Что там с моей спиной?

– Я вытащила наконечник, пока ты оставался без сознания, а твой друг-император просидел здесь всю ночь. Можешь считать, что родился под счастливым созвездием, мессир мошенник. Девочку, которая спасла тебя, похоронили в неосвященной земле…

– Гернот?

– Это известное имя. Вот ее мне и вправду жаль – хорошенькая была, как козочка, и умерла вместо тебя, мерзавца.

– Что будем делать, Магдалена?

– И это спрашиваешь у меня ты – плут из плутов, ищейка, пес императора?

– Не бранись! Могла бы более почтительно говорить о тех, кто дал тебе эти земли.

– Много мне поможет прошлая власть Святоши, если сюда слетится все окрестное воронье! Стоит им узнать, или хотя бы заподозрить, что я прячу императора, хотя даже и поддельного, никаких котлов со смолой не хватит, чтобы поливать отчаянные головы – на стены полезут все. Солдатня уэстеров и ребята Шенкенбаха, одни стоят других…

– Так что же будем делать, Магдалена?

Ведьма замялась.

– Я не злопамятна. Твои интриги помогли моему возвышению. Останешься здесь, пока не придешь в себя, а потом уходите оба.

– Ты не хочешь помочь Империи?

– Я ей достаточно помогала, когда сотворила из твоего кристалла кольцо. Вы сами упустили Адальберта, а я еще не сошла с ума, чтобы сходиться в открытом поединке с самим Хронистом, когда он предупрежден и начеку…

– Раньше ты была куда как смелее.

– Раньше мне было нечего терять – я была голой, босой, нищей и у меня не было Нового Тинока.