Маги Клевера
Шрифт:
– Прорвемся, и не такое бывало. Тут хоть есть где постоять.
– Разговорчики, – добродушно проворчал занявший свое место слева Теренс. Его, похоже, тоже устраивала позиция.
– Да, – Муритай виртуозно почесал затылок острием меча, – помощь бы нам не помешала. И долго мы тут будем стоять?
– Пока помощь не придет, – нейтрально ответил глемм. Все замолчали. А чего говорить, и так всё ясно. Если Тор и Тронд с Борисом до баронств вовремя не доберутся или не доберутся вообще, то эти холмы для них могилой станут.
– Жалко – не оповестить никак, – посетовал Муритай. – То-то хорошо было бы: свистнул еще от туши тиххина: помогите, мол, – и пожалуйста, группа ликования готова. И этим бы, – он мотнул головой в сторону уже видимых Тварей, – несладко
– А и правда, Ваше Магичество, – Теренс отдышался, всех расставил по местам, и к нему возвращалось его обычное уравновешенное состояние. – Вы бы на досуге занялись как-нибудь. Чтобы можно было оповещать на расстоянии. В Лепестках это всё на хальер держится, так почему бы и нам не сделать?
– Займусь, – мрачно пообещал Семен, вглядываясь в приближающийся вал Тварей. – Если отсюда выберемся, обязательно займусь.
Он повернулся в сторону, откуда они только что пришли. Просека потихоньку заполнялась стелящимися по земле, прыгающими по поваленным стволам, голенасто шагающими и перемалывающими всё на своем пути Тварями. Ольми был прав. Драка их ждала нешуточная.
Долго переводить дух не получилось. Твари шли ходко. Первые уже приблизились настолько, что Семен смог различить глаза. Пустые и ничего на выражающие, отслеживающие только движение. Они рвались вперед. Туда, где чувствовали свежую и теплую кровь. И тиххина, всё больше отдаляющегося от них. Мерное движение Тварей завораживало.
– Семен, – позвал Теренс. – Пусти им кого-нибудь навстречу.
Точилинов встрепенулся. Голос глемма разрушил обволакивающий морок, и Семену стало стыдно.
– Перед самым ударом пущу, – оповестил он Муритая. Судя по всему, первый придется на него.
Торк молча кивнул, понял, мол. Вал атакующих приближался, постепенно оглушая какофонией звуков. Вот и первая Тварь. Длинное «бревно», шустро перебирающее множеством маленьких ног. Пасти не видно, зато на голове внушительных размеров рога. Спросить бы, кто это. Да ладно, не всё ли равно. Давай, приходи. С тебя и начнем. «Бревно» разогналось перед броском. Вот она, добыча. Стоит в прогалине и ждет, пока за ней придут. И в самый последний момент, когда до Муритая остались считаные метры, навстречу «бревну» рванулась бронированная капля. Вельян точно такого же размера лоб в лоб врезался в разогнавшуюся Тварь. «Бревно» покатилось по земле. Сзади навалились остальные. Вельян исчез – Семен не стал тратить силы на поддержание узора. В такой сутолоке он все равно толком ничего сделать не сможет, а главное получилось: «бревно» затоптали свои же, а перед Муритаем возникло естественное препятствие. Атаки с налету не получилось. Умирающее «бревно» ворочалось прямо перед кромсающим воздух мечами Муритаем, не давая толком никому развернуться. Кто-то голенастый перешагнул через него. Зеленоватый росчерк двух мечей, поймавших солнце – и «кто-то» потерял ногу, неуклюже завалившись на бок.
Тело еще не успело долететь до земли, как сверкающее стальное полукружие довершило работу торка. Теренс тоже устроил перед собой бруствер.
Куча-мала из Тварей пищала, скрежетала и ворочалась, исторгая по очереди (о, счастье) жаждущих добычи «счастливцев».
Почти квадратная голова на длинной шее поднимается над свалкой. Муритай занят, не успевает. Короткий посвист, и в правом глазу Твари расцветает белый цветок: Ольми всегда красит оперение стрел в цвет своего покинутого клана. Голова опадает, и тут же из кучи вылетает небольшой черный мячик, выкидывающий на лету веер когтей. Два посвиста, и стрелы Сонди сбивают выверенный прыжок. Григор, в которого летел этот «мячик», грациозно уклоняется, совмещая движение с ударом. Одной ноги у сухопутного осьминога, стоящего перед ним, уже недостает. Этим ударом он отрубает вторую. Осьминог коротко взрёвывает и вскидывает пару оставшихся конечностей для атаки. Четыре стрелы в открытое брюхо, и аталь переносят огонь на следующие цели. Осьминог падает и больше не шевелится. Но вот Твари разобрались с препятствиями и на лежащих телах поднимаются новые атакующие. Сейчас они разом
«Э-э-э, не-ет – мы еще не всё показали», – злорадно щурится Точилинов. Автомат дергается, выдавая длинную очередь. Вдоль всей прогалины, так, чтобы зацепить всех. Семен дает очередь. Та-да-да-да-дада-да-да. Какие-то пули взрываются, как снаряды, какие-то нет. Линии хальер твердеют, это видно и не приглядываясь. Атака захлебнулась. Твари валятся назад, короткая передышка.
Семен оглянулся назад. «Сколько мы здесь уже?» – промелькнуло у него в голове. «Помощь. Будет она или нет? Однозначно, если вырвусь, систему оповещения сделаю…»
В следующие два часа он повторил это обещание, наверное, раз сто, не меньше. Схватка никак не походила на обычный выход Команды. Там как? Вышел, взял что надо, и – ноги в руки, бегом домой. В прямой бой с Тварями ввязываться никакого резона нет. А здесь всё наоборот. Твари перли и перли. Муритай как скала стоял в центре, отбрасывая тех, кому повезло прорваться через мельницу Теренса и Григора, и тех, кто смог увернуться от аталь, поливающих сверху дождем из стрел. Стреляли они и вправду изумительно. Ни одна стрела даром не пропала. Глаза, ноздри, ушные раковины. Раненые Твари, пораженные в самые болезненные участки, вертелись волчками, мешая остальным, а иногда и круша их. Теренс с Григором, встав небольшим уступом в самом узком месте, перекрывали проход, не давая Тварям развернуться всем вместе. Наблюдая за Григором, Семен даже изумился, с какой скоростью человек может работать мечами. Скупые точные жесты заставляли Семена бледнеть от зависти, напоминая, что он-то как раз и пренебрегал занятиями с холодным оружием. Но в этот раз у него было оправдание. Шесть рожков оправданий. Хотя и без них он себя бесполезным никак не чувствовал. Его создания хоть и не всегда могли вести бой с атакующими их Тварями на равных, но свое дело делали исправно, путаясь под ногами, закрывая проход, да и просто отвлекая от неутомимо свистящих мечей вольдов.
Хотя «неутомимо» – это еще как сказать. Пока скорость боя не падала, но видно было, что силы даже у железных вольдов на исходе. Сам Семен едва стоял на ногах. Из шести рожков осталось два. Даже просто обернуться, чтобы посмотреть, не идет ли помощь, времени не было.
Короткий свист – и сверху падает что-то тяжелое. Тварь? Нет! Сонди, сжимая в руках обломки лука, зажимая бок, пытается отползти назад, чтобы хотя бы не мешать. А вот это конец. На откос тут же бросился кто-то многоногий, и Теренс, чтобы не поймать удар сверху, вынужден был отступить на два шага. Всё, конец обороне. Позиция проиграна. А дальше… Дальше всё. Впятером на открытом пространстве они против волны Тварей не продержатся и десяти минут. Да где же помощь? «Ой, что ж я раньше системой оповещения не занялся?»
А Григору с Муритаем не отойти. Справа Теренса нет, он сдерживает многоногого. В дырке появляется какой-то богомол. Быстрый, зараза.
– Ма-а-ать! – заорал Семен, поднимая над головой автомат.
Предпоследний рожок. Веером поверх голов вольдов. Богомола снесло. Да что ж там за узоры были? Григор с Муритаем делают два шага назад. Сонди сзади поднимает руку с метательным ножом. Вал Тварей отвоевывает еще пару шагов. А Ольми? Он что же, один там остался? Нет, вот он. Встал рядом с Семеном, поддерживая Сонди и одновременно пытаясь отстреливать тех, кто забрался наверх. Всё. Верх проигран, отходим, пока кто-нибудь не решил заняться самопожертвованием и не спрыгнул на головы обороняющихся. Да где же подмога? «И чего я раньше не занялся системой оповещения?»
Назад. Шаг, другой. Они почти бегут. Дорога начала расширяться, холмы кончились, а с ними и жизнь. Открытое поле. Ну, где помощь? Теперь или никогда?! Дикий вой Тварей. Похоже, никогда. Теренс получил удар огромным, как бревно, хвостом. Нет! Держись! Григор, вытянувшись в броске, не дал добить. Ф-фух, встал, кажется. Морщится, но стоит. Да где же эта подмога? И не уйти уже. Догонят враз, да и Сонди… У Муритая повисла рука. Одной он тоже неплохо справлялся, но не со столькими же противниками. Последний рожок.