Маги криминала

Данилов Александр Анатольевич

Воровская элита не доверяет коррумпированным чиновникам. Сама возможность подкупа — иллюстрация ненадежности в партнерских отношениях. Но, несмотря на продажность, несмотря на пренебрежительное отношение, коррупционеров стараются привязать крепче в интересах уголовного клана. Несколько сотен тысяч долларов не спрячешь, и они легко могут стать инструментом шантажа и психологического воздействия. Но сама жизнь часто оказывается мало зависящей от владельца состояния. Бандиты, конкуренты, недоброжелатели проявляют интерес, предпринимают «наезды», «разборки», «разводки». В упрощенном случае подставит и разорит собственная «крыша»; намного хуже, если конкурент оплатит взрыв в офисе, мечтая заполучить дело в свои руки, а его, в свою очередь, по заказу грохнут в машине или в подъезде собственного дома.

Возникает

вопрос: страшен ли приход к власти преступного сообщества? Наверное, да. Вспомним беспредел и насилие в Грузии во времена «правления» Иоселиани. Сегодняшнее правительство России — не преступники, между тем в стране разгул преступности, мафиозный захват ресурсов и промышленности, обнищание народа. Что же лучше: «честные» правители — покорные исполнители воли мафии или умный и сильный лидер, даже если он из преступного сообщества?

Что же это за страна, Где всему своя цена? Орден, степень, депутатство, Должность, русское гражданство… Это — новая Россия, Наворуй — и будешь в силе.

ВЫВОДЫ

1. Мафия в стране существует, действует и реализует свои задачи по ограблению общества. Руководители верхнего звена не отличаются сильным характером и относятся к разряду «советского нищенствующего человека». Поэтому они мгновенно подпадают под влияние сил мафии и собственных нищенско-воровских наклонностей.

2. Единственный выход — приход к власти самостоятельного и сильного лидера, поддерживаемого народом. Тогда мафия не выживет. Но где он?

Ставленники мафии. Государственные деятели

Человека судят за то, что он назвал министра идиотом. Приговор: «Пятнадцать лет с конфискацией имущества».

— Почему так строго? — спрашивает корреспондент судью, — ведь за оскорбление личности полагается не более 6 месяцев заключения?

— За разглашение государственной тайны.

Тот, кто умеет, — делает, кто не умеет — учит, а тот, кто не умеет ни того, ни другого, — управляет. Этот афоризм закрепился в сознании в советское время, когда в разряд руководителей зачастую выводили исполнительную серость. Государственные и муниципальные руководители, чиновники всех рангов, депутаты считают себя благородными, самоотверженными, преданными делу, трудолюбивыми и высокоинтеллектуальными деятелями. Окружающие думают о них обратное: они некомпетентны, консервативны, продажны, ленивы, а потому медлительны в принятии решений. Кто ж объективен? Ответ на вопрос не суть важен: поскольку перечисленные лица — ставленники сильных политических, экономических или криминальных кругов. Они не принимают решений — это прерогатива их покровителей или аналитических центров и администрации при них, их функция чисто представительская — «с ученым видом знатока» изрекать ортодоксальные истины. Прежде они были — партийной элитой. Сегодня их потеснили, но не вытеснили бывшие собратья — партийные функционеры, назвавшиеся демократами. Это о них короткий, в одну строчку, анекдот:

«Однажды утром в троллейбусе встретились два члена политбюро…»

Портреты руководителей. Интересно сравнить портретные данные прежних и сегодняшних руководителей, которых и тогда, и ныне расставляют те, кто стоит над ними. Их называют власть, но это — покорные исполнители. Прежние своим поведением напоминали лидеров преступного мира, но отличались чрезвычайной недальновидностью, граничащей с глупостью. Под личиной благопристойности ни жесткости, ни хищного характера вора. До самого последнего дня падения своей власти и позже,

пытаясь реставрировать ее, они сохраняли убеждение, что на них незапятнанные белые одежды верховных жрецов, что их окружает трепетное почитание, и народ не видит их воровских действий.

Государственный деятель, обращаясь к гадалке:

— Сколько я вам должен?

— Пятьсот за предсказание будущего, как со всех граждан, и миллион за то, что сохраню в тайне все ваше прошлое.

Но походили они на «воров в законе» только внешним антуражем, внутренняя сущность была совсем иной. Они придерживались воровского девиза: власть важнее денег. Но поскольку лидерство, т. е. власть, доставалась им в силу клановой принадлежности, то и деньги попадали по тем же причинам. Не требовалось ни характера, ни воли, чтобы добиться успеха в борьбе за власть; их, покорных и исполнительных, выдвигали. Никакого риска в делах, наоборот, — подстраховка и еще раз подстраховка; никакого проявления активности — «инициатива наказуема». Это главные признаки и принципы их поведения. Но зато широко использовались, как и у воров, шаманские способы психологического воздействия на окружающих, внушение идеи об исключительности, необычности и превосходстве народных любимцев. Ордена и медали, торжественные речи и долгие пленумы, лживая статистика и макулатурная идеологическая литература — инструменты этой представительности. «Святость» верховной власти обеспечивалась ограничением доступа и многочисленной охраной.

Что объединяет воровского лидера и высокопоставленных руководителей — так это отсутствие моральных запретов. Они удивительно схожи в побудительных причинах и способах устранения конкурентов и неугодных, в проявлении беспринципности и беспредела по отношению к окружающим, в желании умыкнуть как можно больше. Воровскую сущность партаппаратчика и номенклатурщика очень хорошо определяли придуманные в народе аббревиатуры:

воры — весьма ответственные работники;

жоры — жены ответственных работников;

лоры — любовницы ответственных работников;

доры — дети ответственных работников.

Основными чертами характера руководящих деятелей и застойных, и перестроечных, и демократических времен являются жажда наживы, даже самыми аморальными способами, продажность, тщательно скрываемая за популистскими речами и эффектными декларациями, желание любой ценой удержать позиции, занятые путем номенклатурной селекции или в смутный период начала 1990-х годов.

Когда во времена царствования Николая I опекун фонда инвалидов А. Политковский обворовал возглавляемый им фонд на полтора миллиона рублей серебром, а затем отравился, чтобы не попасть на виселицу, растрату погасил миллионер, владелец золотых приисков И. Яковлев, за что и был жалован камергерским титулом. В наше время воруют, не испытывая страха перед виселицей, и не оглядываясь на соседей.

Все чиновники в той или иной мере безнравственны, хотя одни ханжески лицемерны, а другие — откровенно наглы. Удачливые ребята, которым принадлежит страна, относятся к двум подвидам:

— для кого власть сама по себе служит источником удовлетворения честолюбивых претензий, амбициозности и кто побочные ее проявления воспринимает как второстепенные;

— кто добивается власти, чтобы реализовать материальные запросы, попросту хапнуть, поскольку другим способом заработать или получить деньги не хватает талантов.

Вторая категория по отношению к первой неограниченно велика. Идеалистов, наслаждающихся тем, чтобы повелевать, — ничтожное количество. Оба подвида при более высоком уровне интеллекта становятся «гибкими» политиками или дельцами-махинаторами, при низком — простыми взяточниками. Власть для них приоритетна, но власть без денег — не устраивает. Они предпочитают альтернативное поприще, где можно добиться успехов. Яркий пример тому — массовый переход номенклатурных оборотней-коммунистов в демократов и бизнесменов.