Магические узы
Шрифт:
ГЛАВА 2
Почти детективная история
' 15 день, месяц травень 2010 год.
Милый дневник, вчера он признался, что любит меня. Я теперь очень боюсь, ведь не знаю, смогу ли ответить на его чувство. Он такой красивый, умный, и даже Славка мне завиду-ет! Она говорит, что он классный парень, и мне повезло, а я не знаю, как поступить. Ведь он аггел. Ну, ты понимаешь, он, конечно, не чистокровный. Типа, у него нет хвоста, и кожа не красная, а просто смуглая, только все равно есть рога. Я не знаю, что сделает отец, если вдруг увидит нас вместе. Наверное, запрет меня дома. Сегодня Ведка чуть не застукала
Часть записи из дневника Истоминой Рады, 16 день, месяц травень 2010 год.
Прохладный вечер окутал тихую улочку, круто сбегавшую к подножью холма одного из спальных районов города. На склоне уютно соседствовали каменные двухэтажные домики с черепичными крышами, похожие как братья близнецы. Небо наливалось свинцовой ночной тяжестью, и в нем подмигивали сигнальными огнями поздние дирижабли, напоминавшие темные облака. Кроны высоких тополей прятали в ветвях нарождавшуюся темноту. Мгла спол-зала к мощеным тротуарам, и испуганно расступалась от призрачного зеленоватого света уличных фонарей.
Через раскрытое окно в нашу гостиную, раздувая золотистые портьеры, проникал сквоз-няк. На магическом большом экране видения носились объемные фигурки футболистов-троллей. На стареньком коротком диване с разъезжающимися продавленными подушками, свесив ноги через подлокотник, захлебывался храпом отец. К отросшему за время отставки животику он любовно прижимал пульт переключения каналов, завернутый в специальный прозрачный мешочек, чтобы циферки не стирались. Отцовский палец незаметно нажимал кнопку увеличения громкости, и вопли болельщиков, дополняемые возбужденными возгласами известного спортивного комментатора, разносились по всему неопрятному дому. Каменный коттедж не видел порядка и в лучшие времена, сегодня же складывалось ощущение, будто по комнатам пронесся разрушительный ураган.
Стихийное бедствие нагрянуло в лице моей невысокой матери, прятавшей округлившие фигуру футы под широковатой домашней футболкой. Мама Ярослава в спешке собирала багаж, готовясь в поездку в Бериславль, где в шикарном особняке с видом на Уральские горы обосновалась одна из отцовских кузин. Назавтра родители с младшей сестрой Радой уезжали в гости, и, к моему огромному удовольствию, дом полностью оставался в моем распоряжении на две седмицы. Четырнадцать дней абсолютного спокойствия и тишины, право слово, стоили одного суматошного вечера сборов. Деятельная матушка не разочаровывала и, боясь что-то оставить не собранным, носилась по комнатам, будто энергетическую настойку для тонуса кожи не втерла, а по ошибке хлебнула.
Посреди маленькой прихожей, куда выходили кухня и гостиная, рядом с лестницей на второй этаж громоздился открытый сундук. С каждой минутой сборов в нем росла беспорядоч-ная гора вещей. Сидя за кухонным столом перед разложенным портативным лэптопом, я заме-тила, как с шаткой одноногой вешалки внутрь сундука соскользнул ярко-желтый плащ Рады.
Признаться, весь вечер меня одолевала нервозность. С все возрастающим беспокойством я пыталась отыскать в Мировой Информационной Сетке хотя бы упоминание об утреннем несчастном случае в подземке, но заметки исчезли из новостной ленты. Ни один запрос в поисковике не дал результата. История
Я могла поклясться, что от конторы до самого порога родительского дома кто-то следил за мной. Чужой внимательный взор всю дорогу ни на секунду не переставал буравить точку у меня между лопатками, отчего непроизвольно виляли бедра, и заплетались ноги. Только после того, как за моей спиной закрылась входная дверь, неприятное ощущение пропало. Не скажу, что подобное показалось забавным и хоть как-то способствовало душевному спокойствию!
Нервно грызя ноготь, я безрезультатно пыталась отыскать утреннюю заметку об инци-денте на станции. Мама Ярослава фурией заскочила в кухню и слету схватила со стола солонку в виде деревянного крошечного бочонка, похоже, собираясь упаковать в дорогу и его.
— Оставь соль, — буркнула я.
С искренним изумлением мама посмотрела на солонку, зажатую в кулаке, и с превели-кой осторожностью вернула на прежнее место рядом с перечницей.
— Не грызи ногти, — уже из прихожей крикнула родительница, и вслед ее словам раздался страшный грохот.
— Ярослава, — позвала я матушку, которую с самого детства называла исключительно по имени, — а Богдан звонил?
— Нет, — раздался лаконичный ответ.
Она как раз вывалила вещи из сундука на пол, собираясь еще раз пересмотреть список необходимого. Ловкие руки выловили из кучи мятую простыню в мелкий цветочек. Сдувая прилипшие к взмокшему лбу пряди волос, нахмурившаяся мама с недоумением развернула на-ходку. Почти с брезгливой гримасой Ярослава отшвырнула простыню на деревянные перила лестницы, и тряпка, жалко повиснув, едва не соскользнула на пол.
Я быстро набрала на зеркальном коммуникаторе номер брата. У приборчика почти за-кончился заряд, и зеркало не проявляло отражений. После насмешливого приветствия автоот-ветчика, я затараторила:
— Привет, Истомин. Не поверишь, но звоню узнать, куда ты делся. Слушай, с тобой все в порядке? Ты не проявлялся со вчерашнего вечера. Надеюсь, что ты с девушкой, и у тебя дела лучше, чем у меня. — Я помолчала, следя матушкой, которая добралась до ярко-желтого плаща, случайно попавшего в сундук, и сунула его обратно к кое-как сложенной одежде. — Ну, хорошо, Истомин, ты уговорил меня. Так и быть расскажу тебе. Представляешь, из Сетки исчезли все сообщения о смерти подлеца из Исторического музея. А еще мне показалось, что за мной сегодня следили. Бред, да? Ладно, позвони. Ну, все пока.
Приборчик, пискнув, отключился. Ровно в тот же момент хрипло затрезвонил домашний зеркальный коммуникатор в прихожей, стремясь переорать доносившиеся из гостиной вопли футбольных фанатов.
— Ведушка, — позвала мама, уже каким-то непостижимым образом успевшая улизнуть в спальню на втором этаже, — ответь!
Я выбралась из-за стола, прикрывая лэптоп. Моментально тот защелкал пружинками и, неярко вспыхивая зеленоватыми всполохами, сложился в небольшую плоскую коробочку с надкусанным яблоком на крышке. Старенькое квадратное зеркало на стене прихожей надрыва-лось, и в нем через рябь неохотно проявлялось крупное лицо первой семейной сплетницы Гал-ки, прижимавшей к уху трубку. Тетку я не жаловала за неуемную любопытность, и в тайне с Богданом мы включили ее в состав четверки Великой Инквизиции, вечно сующей носы в чу-жие дела. Сейчас Галка ждала ответа, надеясь через зеркало разглядеть что-нибудь лакомое в нашем интерьере, а потом обсудить с маминой кузиной.