Магический гамбит
Шрифт:
— Кха, — прокашлялся он и почувствовал, как сознание покидает его.
Ему снилась рыбацкая лодка его отца. Не та которую они построили на его десятый день рождения. А другая: сколоченная из грубых дубовых и необструганных тесин с заржавевшими проушинами для весел. А еще Сэм почему то знал, что отец под широкой деревянной скамьей прячет не только рыболовные снасти, но и крепкий виски.
Сэм пробрался на эту лодку поздним вечером, намереваясь проплыть от их деревушки до маяка, освещающего дорогу домой заблудившимся капитанам. С собой он прихватил гарпун наточенный им длинными зимними вечерами. Еще в простой холщовой сумке он взял полоски вяленой рыбы и бурдюк с питьевой водой. Осмотрев причал на
Самым сложным оказалось грести: весла, что он продел в проушины как-то быстро набухли от влаги, и Сэму приходилось изо всех сил напрягать свои детские мышцы, чтобы лодка поплыла в море. Внезапно, налетевшая волна чуть не перевернула утлую лодку, и Сэм несколько минут лежал на её дне, с трепетом слушая набат своего сердца. Когда он наконец сел в лодке, берег превратился в узкую полоску суши с огромным кострищем недалеко от маяка.
«Мама, папа, сестра, я должен им помочь», — пронеслось в голове у Сэма и он налег на весла. Но сколько бы он не греб, суша все сильнее и сильнее отдалялась, а его детские руки превращались в руки взрослого мужчины, и вскоре весла обхватывали сильные мозолистые ладони, которые очень давно не держали ничего кроме кортика и меча. В отчаянии Сэм еще сильнее налег на весла, но берег удалялся все сильнее и сильнее. Пока Сэм не понял: «Пора отпустить прошлое.»
Сэм очнулся на жестком ложе в окружении палаток и стонущих людей. Кто-то носил чистые бинты и кровавое нечто, бывшее некогда перевязочным материалом. Отовсюду доносились стоны и кашель. А пару раз с проносимых мимо него бинтов капала кровь. Резко усевшись, он болезненно охнул: в его глазах потемнело, а в голове взорвалась сфера боли, но он тут же ощутил звонкий ручей энергии, что устремлялся в его тело. Энергия протекала по его каналам, восстанавливая тело и принося облегчение. Вскоре Сэм почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы подняться.
— Вам нужно лежать, — прозвучал у него над ухом звонкий девичий голос, и, повернувшись, Сэм узнал Монику.
— Не беспокойтесь обо мне — меня не так просто свалить, — болезненно улыбнулся Сэм и начал потихоньку подниматься.
— Тот кто отравил вас, действовал наверняка: в пузырьке, который вам влили мы обнаружили осадок из мышьяка, — ответила она: вам помочь?
— Не стоит, — помотал головой Сэм и болезненно прищурился: что вообще происходит?
— Саботаж, — ответила девушка, а на её лице проступили слезы: вас отравили. Госпожу Цумонаде вырубили и похитили, а гоблины прорвали защитный купол и все обернулось серьезными потерями для нас: десять студентов тяжело ранены, тридцать легкораненых и трое сидят в палатке — их отпаивают мятно-валерьяновым чаем, а то они на протяжении получаса только и делали, что ржали, словно лошади.
— Спасибо, дальше сам разберусь, — кивнул Сэм и пошатываясь побрел прочь из лазарета, но потом пошарив по поясу повернулся к Монике: А где моё оружие?
— Вот лежит, — девушка кивнула на пояс лежавший рядом с топчаном, и Сэм виновато улыбнулся и направился к оружию.
— Давно это произошло? — спросил Сэм, надевая пояс с ножнами.
— Около часа, — пожала плечами девушка: вы поразительно живучи. И, Сэм, спасите госпожу Цумонаде.
— Непременно, — кивнул охотник и расправил плечи: сейчас и займусь.
— Бен, какого лешего здесь происходит? — мысленно спросил Сэм у духа.
— Девушка тебе все объяснила. Я сейчас же вылечу искать Юри, карр.
— А почему ты не сделал этого раньше? — прокричал Сэм, и, заметив недоуменные взгляды студентов и наемников, поспешил прочь из лазарета.
— Помогал выжить тебе. Думаешь откуда вся эта прорва энергии, что вливалась в тебя на протяжении всего часа? Карр, не забудь
— Знаю, — поморщился Сэм от того, что Бен был прав.
Когда Сэм вышел с территории лазарета, то обнаружил, что остальные члены экспедиции вытаскивали трупы гоблинов с территории лагеря. Еще несколько студентов собирали порванные палатки и относили их к занимающимся швейным делом девушкам. Все это Сэм отметил краем глаза и направился в сторону домика
По мере приближения к которому все отчетливей слышался грохот кирок, который доносился со стороны заваленного прохода на поверхность.
Сэм забежал в дом. Лихорадочно вытряс содержимое своего рюкзака на расстеленный спальный мешок. Бросил в него несколько одноразовых светильников, рассовал по кармашкам пояса зелья первой необходимости при откате и прочие. Уложил в рюкзак пищу и повесил кобуру с револьвером так, чтобы до рукояти можно было без проблем дотянуться. Часть патронов он зарядил в барабан, часть прямо в упаковке засунул в кармашек пояса, а остатки ссыпал в карман, предварительно вытащив оттуда кошель с деньгами.
— Ты поразительно спокоен, карр, — прозвучал у него в голове голос ворона.
— Чем лучше я подготовлюсь, тем больше шанс, что мне удастся её спасти. Ты нашел её? — спросил Сэм у ворона.
— Да, её и еще несколько студентов тащат в направлении ритуального зала. По моим наблюдениям мы еще можем их догнать, или перехватить у точки назначения, карр.
— Отлично, веди, — проговорил Сэм и поправил цилиндр.
***
Фонарь на пояс он нацепил еще в лагере около самого дома. Поэтому в коридоре лишь включил его и продолжил путь. Стоило отметить, что идущие впереди культисты зачищали туннели качественно — по-видимому стремились дотащить жертв в целости и сохранности, что совпадало с желаниями Сэма. Он хотел перейти на бег, но после первой же стычки с парой гоблинов, которых он пристрелил, ему пришлось пересматривать темп движения.
Вскоре он начал пробегать бегом прямые туннели, после чего останавливался и осторожно выглядывал за угол. Если ничто не мешало его продвижению, он снова начинал бежать. А если кого-то находил, то брал в руки револьвер и расстреливал неожиданных врагов.
Один раз он встретил шамана с духовой трубкой и нескольких гоблинов, что стояли вокруг него и напряженно осматривались, пока тот что-то увлеченно выкладывал. Сэм решил не мудрить и когда вышел, выстрелил шаману в голову, после чего дострелял барабан и длинными прыжками добрался до оставшихся в живых гоблинов. Один устремился прочь от охотника, а второй подобрал трубку и выстрелил в Сэма дротиками. От первого он увернулся и перевел револьвер с убегающего в стреляющего. Именно в этот момент второй дротик впился ему в плечо, а Сэм почувствовал дикую боль расползающуюся по рук, которая почти сразу повисла плетью. Но это не помешало выстрелить Сэму. Пуля попала в рот гоблина и вышла сзади, расплескивая по его лежачим сородичам содержимое черепа. А убегающего убил ворон. Убедившись, что никто не спешит вскакивать, Сэм вытащил из плеча дротик, и только сейчас заметил, что в предплечье торчит еще один. Его Сэм вытаскивал, уже около поверженных гоблинов.
Шаман едва заметно шевельнулся, и Сэм на пределе своих возможностей приблизился к нему и вогнал кортик в глазницу. Тельце шамана вздрогнуло и затихло, а Сэм почувствовал, как начала заживать его рука.
— Может используешь покров, — спросил у него ворон, усевшийся на голову одного из гоблинов.
— Берегу резерв для культистов. Мне не хочется остаться ни с чем перед их лагерем, — ответил Сэм, и воткнул кортик в голову последнего гоблина. Ручеек энергии из него едва ощущался, но раны Сэма уже затянулись, а пальцы начали шевелиться — похоже организм переработал яд.