Магический Театр
Шрифт:
каждая была целиком новой.
– Это и есть искусство жить, - говорил он поучающе. – Вы сами вольны впредь на все
лады развивать и оживлять, усложнять и обогащать игру своей жизни, это в ваших
руках…»
Герман Гессе «Степной волк»
Мой Магический Театр появился на свет в январе 1992 года.
А началось все с детства.
детства связано с осознанным сновидением. У многих детей, осознанное сновидение -
отнюдь не редкое явление, хотя, вырастая, большинство забывает об этом. А у меня, где-
то в возрасте трех лет стали очень часто случаться сны, в которых я просыпался внутри
сна и начинал понимать, что я сплю. Длилась такая ситуация достаточно долго: с трех до
пяти лет я очень часто попадал в осознанное сновидение, потом это стало случаться все
реже, хотя лет до двенадцати отдельные случаи происходили. Это потом уже, занимаясь
практикой внутренней работы, годам к двадцати пяти – тридцати я стал сознательно
обращаться к теме осознанного сновидения. Так вот, если вернуться к периоду трех – пяти
лет, то именно тогда впервые проявились два мотива, которые и стали движущей силой
4
для внутренней работы. Это были, на первый взгляд, совершенно противоположные
мотивы: страх и интерес. Страх перед Неизвестным и благоговейный, трепетный интерес
к Неизвестному. Эти два состояния сопровождали меня очень долго, можно сказать, до
сих пор. Интерес направлял меня к Неизвестному самым непосредственным образом. Но,
чем больше я входил в Неизвестное, тем сильнее становился страх. Страх, в свою очередь,
послужил толчком для внутренней работы опосредованно - превратившись в проблему. Я
стал искать пути избавления от страха или преодоления его, что привело к необходимости
заниматься различными психотехниками, анализом своей личности. Через это я пришел к
психологии.
Следующий фрагмент, который всплывает в памяти, тоже относится к возрасту трех –
четырех лет. Дело было летом в Репино. Как то я с дедушкой шел к морю и по улице
проехала очень интересная машина: с разными шлангами, ведрами, приспособлениями
какими-то. Я спросил, кто это поехал. Дед ответил, что это ассенизатор. Естественно, у
меня, как у юного любителя техники появилась навязчивая мечта стать ассенизатором,
когда я вырасту. О чем я всем и говорил тогда. Взрослые удивлялись. А я вот вырос и эту
самую мечту в метафорической форме осуществляю… Детской мечте я остался верен…
Среди воспоминаний раннего детства – частые эпизоды связанные с небом. Я
любил смотреть на небо, и почти растворялся в нем. И всякий раз, когда растворение вот-
вот должно было произойти, я опять таки пугался исчезнуть в нем и даже упасть в небо.
То есть, возникало совершенно отчетливое ощущение, что все переворачивается вверх
ногами и я вот-вот буквально упаду в небо. Я хватался за траву, вскакивал на ноги и
пугался. Это опять проявление двух ведущих противоречивых мотивов – страха и
захватывающего интереса… Опять «хочу и боюсь».
Дальше вокруг этого «хочу и боюсь» складывались самые разнообразные сюжеты.
Вот, например, такой. Я очень рано научился читать. А дома у нас была хорошая
библиотека, в том числе с большим количеством старых огромных томов, энциклопедий,
специальной литературы – научно-технической и медицинской… Так вот, кроме сказок и
детских книжек повадился я в шесть-семь лет читать энциклопедию. И особенно меня
интересовали почему-то древние греки. Помню, был период, когда я выискивал именно
их, читал о них и наполнялся каким-то чувством, которое сейчас можно обозначить, как
нечто мистическое, сюрреалистичное, манящее и пугающее. Я читал про Гераклита,
Демокрита, Пифагора, а они были изображены не в виде портретов, как, например,
знаменитые деятели более поздних эпох, а в виде скульптурных бюстов с пустыми
глазницами, - от них веяло какой-то магией времени, древности, вечности. Тем более, что
и в статьях про них говорилось о взглядах на устройство мира, пространства, времени…
Это влекло, как что-то грандиозное и непостижимое, но одновременно и страшило.
Через эти вещи я впервые стал задумываться об устройстве мира в самом широком
смысле, стал пытаться проникнуть в такие категории, как Время, Вечность, Смерть…
Сейчас я могу сказать, что это были стихийные попытки медитативно войти в эти
категории. Я очень часто, буквально по несколько раз на дню, делал попытки постигнуть,
охватить эти невероятные понятия. Я не мог успокоиться, - так сильно волновали меня эти
темы. И, опять же, каждый раз, через несколько минут сосредоточения на этих вещах,
меня охватывало ощущение чего-то столь грандиозного, чего-то такого, что мое сознание
никак не могло вместить, и возникал острый, леденящий страх, - я покрывался холодным
потом. Тем не менее, я снова и снова возвращался к попыткам осознать эти категории и
вместить их в себя, хоть это так и не удавалось…
Особенно сильный интерес и страх вызывала тема смерти. Помню эпизод, когда я