Магический универ. Дорога домой
Шрифт:
Бабушку выпихнули к подруге. Гошку отправили к Лиде.
Площадка была свободна для представления.
— Лерг, лапа, а наши иллюзии готовы?
— Почти готовы. Вашество, тебе Бориса.
— Бориску на царство!? — рявкнул Терн, подражая киногерою. Я подмигнула ему.
— Почти. Зато у тебя будет крутая жена.
— Ах, боярышня, красотою лепа, червонна губами, бровьми союзна, — тут же оскалил зубы Винер.
Я швырнула в него подушкой. Паршивцы!
Я недооценила Верунчика
И Керрон пошел открывать.
— Где!? Где этот негодяй!? — донеслось из коридора.
И в комнату влетела Стервлядь, таща за собой свою уменьшенную копию. Как есть — копия мамаши. То же крысино-хорьковое личико, те же редкие блондинистые волосенки, те же кривые ножки и плоская грудь. Разве что выглядит малолеткой. А так — жуть крашеная! На что только отец повелся?
— Дай мне немного времени. Узнаем.
Я улыбнулась супругу. Терн — мое чудо. Умный, добрый, все понимающий…
А за ними плавно прошествовал… БОРОВ.
Ну да. Этакий слегка очеловеченный свин килограмм под двести. Интересно, как его еще жиром не задавило? В согласии с законами физики.
А вот взгляд у Свина был вовсе даже гадючьим. Острым. Цепким. Немигающим. Крохотные глазки мигом обежали комнату и остановились на Терне, который нацепил личину моего отца.
— Ну, здравствуй, Боря, — хрюкнул Свин.
— И тебе не хворать, Женя, — Терн улыбнулся. Маска доброжелательного внимания даже и не дрогнула. Одна я знала, что сейчас Терн читает память свина. Читает со всей возможной скоростью, стараясь не морщиться от омерзения. А иначе никак не получится вытащить отца из ямы. Жестокая штука — жизнь.
— Здравствуйте, Евгений, — я улыбалась и чувствовала себя вполне спокойно в маминой личине. — Рада вас видеть. Чай, кофе, коньячку?
Доброжелательный и спокойный настрой чуть сбил скандалистов с толку. А может, это сделали элвары, тенью материализовавшиеся рядом с каждым пришедшим. Всех троих осмотрели откровенно хищным взглядом и вежливо подтолкнули к креслам.
— Просим садиться…
— Коньячку, — заказал Свин.
Я улыбнулась, достала из бара рюмки и коньяк, разлила его и поднесла рюмки гостям.
— Прошу.
Свин выпил в один глоток. А Стервлядь тут же заголосила:
— Верунчику нельзя! Она беременная!
— Да? — удивилась я. — Так что ж вы девочку по гостям таскаете, на ночь глядя? Ей бы в кроватку, и баиньки?
Стервлядь прищурилась.
— А от кого она беременна, ты узнать не хочешь?
— Нет, не хочу, — ровно ответила я. — Я к вам подсвечником не нанималась.
Верунчик разразилась слезами.
— От в-вашег-го м-мужа…
Я улыбнулась. Ну да. Почти Мольер. Почти Шекспир! Сцена первая! Суровый Отец, Встревоженная Мать и Кающаяся Дочь. В противовес идут — Грешный Любовник и Стерва-Жена. А то не стерва?! Как она может удерживать в семье
Терн перевел взгляд на Стервлядь. Зрачки его то сжимались, то расширялись.
Верунчик пока не охвачена. Нужно тянуть время.
— Правда? И что?!
— Как это — что!? Как — что!? — завелась Встревоженная Мать.
— Ну вот так. Чего вы от него хотите? Казнить? Кастрировать? Жениться?
Все трое задумались. Быстрее всех опомнилась мамаша.
— Жениться, конечно.
— А никак нельзя. Занято, — ехидно оскалилась я. — Или вы мне предлагаете развод?
— Именно это я и предлагаю, — прогудел из своего кресла Свин. — Разведетесь, Борька женится… Мой внук ублюдком расти не будет.
А если пойдет в дедушку?
Вслух я этот вопрос не задала. Рано. Терн еще читает Стервлядь.
— А моих детей вам не жалко? Которые будут расти без отца.
— Они уже выросли. Дочка в Англии, сын скоро самостоятельным станет,… кстати, с работой ему поможем, у меня тут филиал в Москве открывается, — прогудел Свин.
— А простите, вы уверены, что дитятко от моего мужа?
— Конечно! — пискнула Верунчик. И даже не заметила, как Терн внимательно уставился ей в прыщавую переносицу.
Ну, еще немного…
— Хорошо. Тогда предлагаю поднять этот вопрос по проверке ДНК.
— Что!?
— Ну да. Ребенок родится. Проверим ДНК. Если он от моего супруга, Верунчик откажется от дитятка. А мы его усыновим. Разве плохо?
— Плохо, — в темных глазах Свина сверкнуло что-то очень неприятное. Я бы даже испугалась, не знай я, что он элварам на один зуб. Молочный. — Я свою дочь позорить не позволю.
— Так ваша дочь уже связалась с женатым мужчиной. Уже опозорилась. Куда ж дальше? — справедливо возразила я.
— Ты мне тут пургу не гони, — перешел к агрессии Свин. — Она у меня девочка чистая, если б не Борька…
— А Боря у меня не педофил, — отбрила я. — На что тут смотреть-то? Ни рожи, ни кожи, ни груди, ни попы. Как есть соплячка. Страхолюдная! Если ее на огороде выставить — вам вороны и за прошлый год урожай вернут!
— Что!? Да Верунчик — копия моей матери!
— Верунчик, Женя, копия твоей супруги, — раздался в комнате чуть усталый голос Терна. — А в том, что она похожа на твою мать, тебя просто убеждали. И я бы на твоем месте серьезно задумался, почему.
— Не понял?
Сказанные спокойным тоном слова сильно ошарашили Свина. А Терн продолжил так же спокойно и чуть улыбаясь.
— Женя, если ты сделаешь анализ ДНК своей дочушки, ты узнаешь, что ребенок внутри нее никак не может быть твоим внуком. Потому что родила ее твоя женушка от старого друга детства.
— Что!?
— Ну да. Первый ребенок был от тебя. А второй… по счастью она получилась копией матери. В остальном тебя просто убедили. Не желая терять перспективного мужа.
— Да ты…