Магический университет. Адептка культа
Шрифт:
— Я не об этом переживаю, — все также плаксиво заявила подруга. Кончики ее острых ушей жалобно подрагивали, выдавая крайнюю степень волнения.
— А то я не догадалась, — закатила глаза магиана Иль, завершая колдовать над подругой и собирая остатки мазей в принесенный с собой чемоданчик. — Через меня не одно поколение юных магичек прошло. И вот что я тебе скажу — ни к чему тебе здесь косметические составы, тем более такие сильные, как ты намекаешь. Перед кем красоваться собралась? Меньше времени проведёшь перед зеркалом — больше в лаборатории и за учебниками.
— Ладно, — сдалась Вири, но глаза ее хитро прищурились. — Я же вообще-то не для себя стараюсь. Просто есть тут одна человечка, которая всего лишь после одной бессонной ночи выглядит как зомби не первой свежести, а при той программе, что здесь была расписана, через неделю на неё вообще без слез нельзя будет посмотреть!
— Ещё раз повторюсь: ничего, кроме необходимого приносить не буду! — оставалась непреклонной целительница. Я подавила свое возмущение по поводу “зомби-человечки” и слушала дальше.
Однако, посмотрев на меня, растрепанную с синяками и мешками под глазами (ибо тренировка на полигоне свела все утренние старания Вири на нет), целительница сжалилась и добавила:
— Вы, видимо, плохо изучили оборудованную для вас лабораторию. Там есть буквально все, для того, чтобы варить сложнейшие зелья и яды. Уж бальзам для губ, мазь от отеков или тушь для ресниц сделать труда не составит.
И дверь за целительницей тихонько захлопнулась.
— Тушь, мазь, бальзам, — презрительно скривилась Вири. — А как я буду добывать помаду, румяна и прочие необходимые вещи?! Великий Хранитель, я как раз собиралась приобрести у Миранды совершенно невероятную новинку цвета спелой вишни!
Решив не выслушивать до конца излияния дроу по поводу своей судьбы, полной лишений и страданий, я направилась в купальню. Получасовое откисание в горячей ванной и переодевание в свежую одежду прибавили сил и оптимизма. Решив прислушаться к советам Иль, я, прихватив успокоившуюся и освежившуюся подругу, направилась в лобораторию.
Посмотреть ее мы действительно сегодня так и не удосужились, ведь сразу после ухода Алекса произошло кое-что, что заставило всех нас страдать от дикой слабости и головной боли вплоть до занятия с Мастером.
А дело было так.
* * *
— Зачем ты здесь? — плавно, но быстро поднялся на ноги Дан, уперев яростный взгляд в Юлиана.
Темный абсолютно спокойно, даже не соизволив подняться, ответил:
— Неужели для тебя это стало сюрпризом? Мне казалось, мы прояснили все еще вчера, в кабинете у Амиарея. Мне предложили, я согласился. Также как и ты.
— У меня есть веская причина, чтобы потерять год — это ее защита. Я с детства это делаю.
Светлый указал на Мирославу, жест его показался грубым и нервным.
Девушка напряглась, понимая, что сейчас любое неосторожное слово или действие может привести к катастрофе. Светлый на пределе, и они все в этой комнате вскоре смогут в этом убедиться.
Решив не допускать взрыва, Мирослава хотела подняться и, как всегда, помочь Дану успокоится, не дать энергии неконтролируемым потоком вырваться
А тем временем, Юлиан решил спровоцировать светлого, прямо заявив о том, что для невесты Дана сделал гораздо больше, чем он сам, и припомнил недавний поцелуй. О последнем, кстати, до Дана доходили только слухи, но прямое подтверждение от соперника, еще и высказанное в подобном тоне, шанса на мирное разрешение ситуации не оставило.
В глазах светлого вспыхнуло пламя. Радужка орехового цвета сменилась янтарем, по венам и артериям заструился жидкий огонь.
Вирианна, не успев закрыться от чужих эмоций, почти мгновенно повалилась грудью на стол и провалилась в темноту, сознательно не стараясь противится захлестнувший ее боли.
Мирослава еще пыталась что-то исправить, но ее хватило ненадолго. Ощущение пожара в груди, смертельно опасного как для нее самой, так и для окружающих, выжигающего из легких кислород и приносящего волны чудовищной боли, уложило девушку рядом с подругой в считанные секунды.
Один лишь Юлиан оставался в сознании. Нет, он не был нечувствителен к той боли, что захлестнула всю их маленькую компанию. Только он каким-то образом понял, что это боль не его и что тело, горящее в агонии — это лишь эхо чужих ощущений, и настоящую опасность для него эти ощущения не представляют.
Темный упорно терпел, невероятным усилием воли заставляя себя оставаться в сознании. Простенький ментальный щит, сооруженный на скорую руку, немного ослаблял воздействие на разум, и должен был продержаться еще достаточно долго.
Ему было интересно, когда и чем все это закончится, что именно произойдёт со светлым, который старательно сдерживает огненный шторм внутри, и когда его энергия иссякнет. Он провоцировал Дана специально, им стоило все прояснить до начала обучения, но на такую реакцию он и рассчитывать не мог. О таком подарке и мечтать не смел. Ведь, когда странный приступ светлого пройдет, он, с заблокированным магическим резервом, останется совсем без магии. Ровно до того момента, когда (и если), у них получится воплотить в жизнь планы Алекса, открыв в себе противоположный источник энергии.
Но до этого пока далеко. А пока Даниэль будет пуст, в то время, как у него, Юлиана, останется практически полный магический резерв. И пусть его хватит лишь на несколько сильных заклинаний, на несколько недель ощущения себя полноценным магом, это уже значительное преимущество перед врагом.
О чем он и сообщил светлому когда тот, обессилев рухнул на колени рядом с ним.
— В этот раз победа за мной, — сообщил темный. — Ты остался даже без тех крох магии, что оставались в запечатанном резерве. Я же не потратил и половины на свои щит.