Магинариум
Шрифт:
Мужчина с кровяным давлением снял с плеча мешок и достал оттуда потрепанного парня в закрытом железном шлеме. Грубо протащив его по полу и установив несчастного напротив проёма, мужчина схватил удобную ручку на задней части шлема и с помощью рычажка на ней поднял забрало. Аутсайдер растерянно заморгал, привыкая к свету. Он не был похож ни на кого рядом, ему тут тоже было не место.
Драконья армада быстро приближалась, уже можно было различить всадников на чешуйчатых шеях. Пленник, наконец, сфокусировал зрение и заметил их. И началось безумие. Ближайшие драконы внезапно начали падать, словно их с силой вдавливали
– Какая ты мразь, гаденыш, - со смехом сказал державший его мужчина.
– Даже мы не такие жестокие выродки. А мы очень жестокие выродки.
Пленник затих, повторяя одно своё слово, цепляясь за него, как утопающий за всё что угодно, и часть драконов смогла выправить своё падение и отступить в закат.
– Сломался, – разочарованно вынес вердикт колосс, отправляя аутсайдера вслед отступающим драконам через проём.
Они уже собиралась подниматься дальше, когда заметили новую женщину. Всё её лицо было разбито, раздроблено и изломано, как будто она дралась в рукопашной с жестоким противником и проиграла. Но она стояла тут, как же тогда выглядел тот, кто нанёс ей этот урон?
– А вот и вы... Главные акторы...
– Женщина едва двигала сломанной челюстью. Она слабо подняла руку со светящимся предметом, и тут началось настоящее безумие.
Необязательный комментарий автора: Я пишу эти комментарии и даже не знаю, в каком виде их выложу, если выложу вообще. Эти мои мысли после главы и, возможно, они будут содержать спойлеры к дальнейшему сюжету или мироустройству. Также велика вероятность, что я их изменю или дополню в дальнейшем (да).
Вот моя первая попытка перевернуть клише - пролог с эпическими битвами богов, сделав его с агрессивными, сквернословящими людишками.
Я большой фанат эпиграфов перед главами. И почему другие авторы их не делают? Эпиграфы тут будут состоять из цитат текстов этого мира (не всегда книг).
Глава 1
Деревня на краю мира
Пока, неудачники и слюнтяи! Спасибо за денежки и счастливых выходных! – Наконечник.
– Записка неудачникам и слюнтяям.
– Проклятущее трекьятье! Енто был ельф! Клянусь Малышком! – воскликнул Мамаша, вытаскивая Малышка из своей нагрудной переноски и подбрасывая его на ладони.
Мамаша - это бывший Гора, большой человек в длину и ширину. Кто-то может назвать его толстым, но, во-первых, под его склонами скрываются железные копи, а во-вторых, не надо! Вдруг он узнает, что тогда? Есть план побега, смельчак? Некоторые поселенцы продолжают называть его Горой, но это не продлится долго, учитывая, что он постоянно таскает с собой грудного младенца. Характеризующие имена должны характеризовать, по крайней мере, в этом сообществе.
– Хватит, Го...
– Чего хватит-то? – не понял Мамаша.
– Всё что ты делаешь, хватит, - начал перечисление Первак, облокотившись на своё копьё (вернее на заостренную палку, но он называл это копьем), - играться с дитём хватит, сквернословить при...
– страж ворот поглядел на Мрачноглаза, силясь оценить его возраст, - при молодежи. И байки выдумывать не надо. Сказитель же говорил что после Перелома ни эльфов, ни драконов, ни коров, ни других мифических существ не осталось.
Первак сам был допереломным, но застал Старый Мир в бессознательном возрасте.
– То, что их не осталось, - енто их проблема, а одного я видал!
– Мамаша всё же засунул смеющегося младенца обратно.
– У кромки Щипающего леса. Белый такой, уши острые. Мрачник, ты-то чего молчишь? Рассуди, кто тут брешет, а кто тут имеет хорошее зрение и кому можно доверять. Ты же сын Волки.
– Как то, что я сын Волки влияет на что-то?
– остановившийся послушать Мрачноглаз и начавший чесать Мясо за подбородок, спохватился и продолжил свой путь из деревни.
– Нам вообще-то надо идти, вон Тит уже смотрит в нашу сторону. Значит, будет удачный путь.
– Но Волки же...
– крикнул страж удаляющимся парням и одному хряку, но они уже прошли ворота деревни и не слушали.
У Мрачноглаза два задания: присматривать за хряком по имени Мясо и следить за соседским мальчиком Хохотуном. Так что можно сказать, что у него одно задание: выгуливать двоих проказников.
Пастух вёл своё стадо от деревни на новое пастбище. Деревня (небольшая, с 27 человеческими головами и 1 хрячей) называлась Мирокрай, потому что была расположена на краю мира. По крайней мере, не нашлось достаточно зоркого человека, кто увидел бы другую сторону или дно ближайшей пропасти. Сказитель предполагал, что они всё же существуют, и край мира - это всего лишь очень большой шрам, но с именами в деревне не церемонились - называли по сути, а не по предположениям.
Погода стояла отличная (всё-таки лето): на чуть зеленоватом небе не было облаков, воздух словно застыл, не делая глупостей против живых существ. Только дальняя какофония альм нарушала идиллию. Дневило исправно выполняло свою работу по освещению всего вокруг. Его дуги были видимы и почти прямые, что означало, их не скрывали лунные обломки. Тит смотрел прямо в направлении компании. Это был великан (титан даже), сидящий у дальних гор и возвышающийся над ними. Он был там много зим и воспринимался как часть пейзажа.
– Не мог Мамаша видеть эльфа, я те говорю, - сказал Хохотун, прыгая по земляным искривлениям и уворачиваясь от ступнехватов, приставучих кустарников.
– Па говорит, что всё нечеловеческое не исчезло после Перелома, а просто стало другим. А измененные эльфы - это орки. Как спригганы для фей. Так что это был призрак, я те говорю!
Хохотун – приёмный сын Сказителя, поэтому он хорошо знает, о чём говорит. Вернее, что говорить и как. Но знать и делать - это разные вещи. Если бы он всегда говорил только то, в чём точно уверен, то, высказавшись, замолчал бы пару лет назад. Мрачноглаз слабо представлял его долго хранящим молчание. Или грустящим, если уж давать полную характеристику мальчика.