Магистр Д.У.М.
Шрифт:
Жалко их, копец. Слёзы на глазах и ярость в сердце. Только ярость бессильная — я понимаю, что в нынешнем состоянии не смогу одолеть Гарканова. Да и найти его наверняка будет непросто.
Ладно, Дум, спокойно. Не думай о мести. Сам знаешь, это чувство отравляет. Уже пытался отомстить кое-кому, и только зря изводил себя долгие годы.
Меня подводят к мужику в кожаной куртке с золотыми буквами ДБ на спине. Он стоит спиной ко мне и смотрит на разрушенные дома. В одной руке сигарета, в другой —
— Господин майор! — говорит полицейский. — Здесь студент один нарисовался. Есть подозрение, что тот самый.
Дэбэшник поворачивается, и я не могу удержаться от широкой улыбки. Это же Садюга! То есть, если быть точным — майор демоноборцев Павел Садеев, по прозвищу Садист. Начальник северного округа.
Павел, как всегда, небрит и мрачен. Глаза спрятаны за солнечными очками, тёмные с сединой волосы взъерошены, на бедре висит чудовищных размеров револьвер.
Крутая пушка, зачарованная. Сто раз пытался выиграть её на дуэли или в карты, но Садюга, даже в дупелину пьяный, отказывался ставить Жеребца на кон.
Такое имя он дал своему огромному револьверу. Жеребец.
Павел затягивается сигаретой, делает глоток кофе и только потом выпускает дым. Хриплым неприятным голосом спрашивает:
— Какой тот самый?
— Ну, который парней в Бибирево избил.
— А. Да похрен. Так им и надо. У меня здесь дело посерьёзней.
Садист как всегда. Ему насрать на всё, что не относится к главному делу. А сейчас его главное дело — моя вчерашняя баталия с Братством.
— Так ведь это, господин майор… — теряется полицейский. — Говорили, что студент демона призывал.
— Да? — Садюга смотрит на меня повнимательнее. — Ты что, демоник?
— Может быть. Не знаю. Уделите минутку, я поговорить хочу.
Павел снова затягивается и смотрит на меня поверх тёмных очков. Взгляд как сталь, холодный и твёрдый.
— Со мной?
— Лучше с Лизой. То есть, с капитаном Караевой.
— Он сказал, у него есть для вас важные сведения, — вмешивается патрульный.
— Ты ещё здесь? — смотрит на него Садист. — Пошёл прочь. Эй, студент. Как звать?
— Дмитрий, — отвечаю я, бросив взгляд вслед полицейскому.
— Что хочешь рассказать?
— Не вам, господин майор. Хочу с капитаном Караевой поговорить.
— Елизаветы здесь нет, — Павел докуривает и щелчком отправляет бычок в грязь. — Кто она тебе?
Несбывшаяся сексуальная мечта. Царица моих влажных фантазий. Единственная женщина, которую я так и не смог получить.
— Сестра, — брякаю я.
Сразу понимаю, что фигню сморозил. Но слово не воробей.
— Чего? — Садист хмурится. — У неё нет братьев. Она сирота. Ты кто такой, щенок?
— Сам ты щенок, Садюга! — вырывается у меня. — Ой, простите, майор Садеев, господин. Э-э…
Павел спокойно допивает кофе, роняет стаканчик и двумя руками хватает меня за грудки.
— Слышь, ты кто такой? — хрипло рычит он. — Откуда меня знаешь? На правильный ответ одна попытка. Не справишься — конец тебе.
Ох, блин. Я по опыту знаю, что с ним лучше не шутить. Когда мы познакомились, то чуть не убили друг друга. Прозвище-то у майора неспроста появилось.
Вообще-то, я собирался открыться Лизе и попросить, чтобы она помогла взять вещи с тела. Но, походу, план придётся менять.
— Я знаю, кто убил Дума! — выпаливаю я.
— Кто? — встряхивает меня Паша.
— Холод из Братства свободы.
— Откуда знаешь?
— Я здесь был.
— Когда? — снова встряхивает.
— Вчера.
— Участвовал в битве?
— Да. Твою мать, Садюга! — оглядываюсь по сторонам. Рядом никого нет. — Я и есть Дум!
Павел долго смотрит мне в глаза. Даже очки ради такого случая снимает. Потом говорит:
— Что за бред ты несёшь, студент? Упоротый, что ли? Демонской пыли обнюхался?
— Кушнир напоил меня каким-то отваром и привёл сюда, — вкратце объясняю я. — Холод хотел меня завербовать, я послал его нахер. После этого на меня напали и прикончили почти всех моих демонов и меня тоже. А я благодаря Антошиному зелью переродился в теле студента, которому пробили черепушку антимаги. Понял?
Садист медленно облизывает губы. Странно шевелит бровями и спрашивает:
— Любимый виски?
— Шотландский односолодовый.
— Ладно, это было просто. Студенты ему всегда такой подгоняют. Как звали его первую любовь?
— Я никогда не влюблялся, — усмехаюсь.
— Ага. Допустим. Что за татуировка у меня на бедре?
— Отпечаток кошачьей лапы и буква Т. В память о любимом мейн-куне по кличке Тамерлан.
— Вот это точно, кроме Дума, мало кто знает, — Садист отпускает меня. — Охренеть. Витёк, это правда ты?
— Правда. Только я теперь не Витёк. Дмитрий Могильный. Рад знакомству, типа.
«Дум, ты дебил, — стонет в мыслях Дюббук. — Зачем ты ему рассказал?»
«Всё равно я Лизе собирался рассказать. А Садюга — парень надёжный».
Павел отходит на шаг и осматривает меня с ног до головы. Улыбается. Ого, какое событие. Наблюдать улыбку на роже Садиста можно не чаще, чем лунное затмение.
— Ну ты и дрыщ теперь, Думов.
— Могильный. Не беда, подкачаюсь.
Садист кивает и сразу переходит к делу:
— Значит, так. Всё помнишь, как вчера было?
— Да.
— Сейчас расскажешь. Под запись.
— Разбежался. Хочешь, чтобы Братство меня искать начало?
— Ты сам разве не хочешь их найти? — удивляется Павел.