Магистр дьявольского культа
Шрифт:
В подобных обстоятельствах Мэн Яо, без устали выходящий на поле боя и после каждой битвы оказывающий поддержку местным жителям, все больше и больше привлекал внимание Не Мин Цзюе. Вскоре он решил постоянно иметь Мэн Яо под рукой и повысил его до своего помощника. Тот же, в свою очередь, ухватился за предоставленную возможность и с блеском выполнял все данные ему поручения. В то время прежний Цзинь Гуан Яо, в отличие от себя будущего, не получал от Не Мин Цзюе суровых нравоучений и строгой брани, а, наоборот, высоко ценился им. За свою жизнь Вэй У Сянь успел узнать слишком много шуток на тему «Лянь Фан Цзунь спасается бегством, едва заслышав шаги Чи Фэн Цзуня». Всякий раз, когда он наблюдал, как Мэн Яо мирно и даже свободно
Однажды поля сражения в Хэ Цзяне посетил один гость.
Во время Аннигиляции Солнца каждый из Достопочтимой Троицы стал героем многочисленных эпичных историй, передаваемых из уст в уста. Рассказы о Чи Фэн Цзуне повествовали о его неукротимой мощи, стирающей с лица земли любого пса из клана Вэнь, возникшего на его пути. Однако Цзэ У Цзюнь Лань Си Чэнь отличался от него. Когда обстановка в Гу Су стала менее напряженной, Лань Ци Жэнь прочно занял оборонительные позиции, и с тех пор Лань Си Чэнь часто странствовал по территориям особенно жестоких столкновений, оказывая помощь союзникам и приходя на выручку мирному населению. Он бесчисленное множество раз отвоевывал утраченные позиции и спасал от гибели гражданских, поэтому простые люди ликовали от радости при одном лишь звуке его имени, и луч надежды освещал их сердца, словно судьба даровала им еще один шанс на жизнь.
Когда Лань Си Чэнь, сопровождая заклинателей на поля сражений, проходил через Хэ Цзянь, служивший перевалочным пунктом для армии сопротивления, он каждый раз останавливался здесь на короткий отдых. Вот и сегодня Не Мин Цзюе встретил его и провел в просторную и залитую огнями залу, где уже сидели несколько других заклинателей.
Лань Си Чэнь выглядел едва ли не полной копией Лань Ван Цзи, но Вэй У Сянь различал их с первого взгляда. Тем не менее, посмотрев в лицо старшего брата, он невольно подумал: «Интересно, что сейчас происходит с моим телом. Если в бумажное воплощение вторглась темная энергия, значит, то же самое случилось и с физической оболочкой? Заметит ли Лань Чжань, что что-то пошло не так?»
После пары приветственных фраз, Мэн Яо, стоявший подле Не Мин Цзюе, обошел собравшихся в зале людей и поднес им чай. На линиях фронта не находилось места служанкам или особым церемониям, и каждый человек работал за шестерых, поэтому повседневные мелочи, наподобие обслуживания гостей, добровольно взял на себя Цзинь Гуан Яо, помощник Не Мин Цзюе. Однако увидев подавальщика, некоторые заклинатели пришли в замешательство и поменялись в лицах. Побасенки о «веселых приключениях Цзинь Гуан Шаня» всегда с радостью подхватывали в народе, и Мэн Яо долгое время являлся объектом насмешек, поэтому кое-то из присутствующих узнал его. Вероятно, эти люди побрезговали пить из чашек, которые обеими руками держал сын проститутки, и молча отставили посуду в сторону, а затем даже вынули из рукавов белые платки и принялись яростно тереть пальцы, словно им было неприятно касаться той же поверхности, что и он, пусть это случилось и непреднамеренно. Не Мин Цзюе никогда не обращал внимания на подобные мелочи, однако Вэй У Сянь все же уловил развернувшуюся картину краем его глаза. Мэн Яо же вел себя так, будто ничего не замечал, и с неугасающей улыбкой продолжил подавать чай.
Когда очередь дошла до Лань Си Чэня, тот принял из его рук чашку, коротко взглянул на Мэн Яо и улыбнулся: «Благодарю».
Он тотчас же сделал глоток, и лишь после возобновил беседу с Не Мин Цзюе. Остальным заклинателям, оказавшимся свидетелями этой сцены, стало немного не по себе.
Не Мин Цзюе не принадлежал к числу любителей праздных разговоров, но в присутствии Лань Си Чэня он несколько смягчился: «Ты к нам надолго?»
Лань Си Чэнь ответил: «Мин Цзюе-сюн, я переночую в твоем лагере, а на следующее утро отправлюсь дальше, на встречу с Ван Цзи».
Не Мин Цзюе спросил: «Куда?»
Лань
Не Мин Цзюе нахмурился: «Но разве Цзян Лин еще не в руках псов из клана Вэнь?»
Лань Си Чэнь ответил: «Его освободили пару дней назад. Сейчас им владеет Орден Юнь Мэн Цзян».
Глава какого-то клана подал голос: «Глава Ордена Не, возможно, слухи еще не достигли вас. Глава Ордена Юнь Мэн Цзян весьма основательно засел в том регионе».
Еще один человек добавил: «А как же иначе? Вэй У Сянь может в одиночку справиться с миллионами, так кого же ему бояться? В отличие от нас, отчаянно сражающихся за собственные жизни, ему стоит лишь окопаться в одном месте и преспокойненько наблюдать за ситуацией. Вот уж повезло, так повезло…»
Кто-то заметил, что разговор плавно перетекает в нехорошее русло, и спешно вмешался: «Но зато у нас есть Цзэ У Цзюнь и Хань Гуан Цзюнь, которые приходят на помощь каждому. Если бы не они, то неизвестно, сколько бы кланов и невинных обывателей пали жертвами псов из клана Вэнь».
Не Мин Цзюе спросил: «Твой брат тоже там?»
Лань Си Чэнь кивнул: «Верно, он сменил нескольких наших адептов в Цзян Лин в начале прошлого месяца».
Не Мин Цзюе удивился: «Но твой брат – весьма искусный заклинатель, и его одного хватило бы с головой. Зачем же ты едешь туда?»
Услышав, что Не Мин Цзюе высоко оценил способности Лань Ван Цзи, Вэй У Сянь внезапно крайне обрадовался: «Какая прозорливость, Чи Фэн Цзунь!»
Лань Си Чэнь вздохнул: «Мне неловко об этом говорить, но, похоже, со дня своего прибытия в Цзян Лин Ван Цзи только и делает, что ругается с молодым господином Вэем из Ордена Юнь Мэн Цзян. Я должен лично разведать обстановку».
Не Мин Цзюе спросил: «А что у них случилось?»
Кто-то ответил: «Мне кажется, Хань Гуан Цзюнь препирается с Вэй У Сянем лишь потому, что приемы того слишком уж темные и неправильные. Люди толкуют, будто Хань Гуан Цзюнь отчитывает Вэй У Сяня прямо в лицо за то, что он оскверняет усопших, безжалостен и любит убивать, сбился с пути и предал свои прежние идеалы. Но здесь все только и судачат о битве при Цзян Лин, а о силе Вэй У Сяня рассказывают самые невероятные истории. Хотел бы я, чтобы судьба предоставила мне возможность хоть одним глазком взглянуть на него в бою».
На самом деле слова этого человека были еще терпимы. Самые ретивые охотники до сплетен утверждали, что он и Лань Ван Цзи, стоя на поле брани, одной рукой сражались с псами из клана Вэнь, а другой – друг с другом. В действительности же тогда они не дрались по любому поводу, словно кошка с собакой, но, тем не менее, периодически вступали в мелкие перепалки. Вэй У Сянь целыми днями потрошил могилы, а Лань Ван Цзи бесконечно нудил под ухом о том, что он выбрал Путь Тьмы, и это рано или поздно разрушит его тело и душу, а иногда даже напрямую пытался препятствовать Вэй У Сяню. Кроме того, каждые несколько дней они бились с псами из клана Вэнь как на открытой местности, так и совершая тайные вылазки. В то время оба мужчины легко впадали в ярость, и поэтому часто, взбесившись, разбредались по разным углам. Теперь же Вэй У Сянь, слушая предания давно минувших дней, ощущал те события так, словно они произошли в прошлой жизни. Внезапно он вспомнил, что они и впрямь произошли в прошлой жизни.
Кто-то сказал: «А я думаю, что Хань Гуан Цзюню нет нужды вести себя подобным образом. В наши дни даже живые висят на волоске от гибели. Разве стоит нам беспокоиться о каких-то мертвецах?»
Еще один человек добавил: «Да, времена нынче тяжкие. Глава Ордена Цзян прав: если уж касаться вопросов правильности Пути, то есть ли хоть кто-то, чьи методы порочнее методов Ордена Ци Шань Вэнь? Как бы то ни было, он на нашей стороне и истребляет псов из клана Вэнь, так что же в этом плохого?»
Вэй У Сянь подумал: «Ага, вот только когда вы шли на меня войной, то пели уже совсем по-другому».