Магия чрезвычайных ситуаций
Шрифт:
– Я то же самое могу сказать и о тебе! – всерьез разозлилась Ирис.
Было отчего разозлиться. Стрела Рейра попала в цель. После бегства Кайндел ее отсутствие ощутили не сразу, но когда ощутили, Круг залихорадило. Оказалось, что с аналитиком, который и на переговорах оппонентов насквозь видит, и готовую картину происходящего преподнесет, и много на что еще способен, жить в разы проще. Решение признать аналитика третьим в Высшей Десятке (которая тогда еще была Десяткой, теперь же Десять по необходимости преобразовались в Одиннадцать) было принято окончательно и уверенно.
Однако готового аналитика под рукой не оказалось. Кинулись
Нет сомнений, кое-что та умела. Способна была связать причину и следствие и, поскольку в прошлом была практикующим психотерапевтом, умела вести беседу, чувствовать ложь и чужие эмоции. Но не способна была сделать из интуиции оружие или хотя бы рабочий инструмент, а потому там, где ее предшественница действовала легко, непринужденно и ни разу не ошиблась, Ирис продиралась, как сквозь густой лес, и ошибалась приблизительно в половине случаев. Причем не потому, что гадала наудачу, а потому, что никак не могла понять суть того дела, которым занималась.
И сама отлично осознавала свою слабость. Точный ответ она могла дать лишь в ситуации, где и так все понятно. Но там и остальные б не ошиблись. Ночь подбадривала подругу, говорила, что та научится, поскольку все постигается с практикой, и, кажется, сама искренне в это верила. Ее подруга тоже старалась верить, но в глубине души чувствовала, что изначально пошла по неверному пути. У нее были какие-никакие способности к анализу, уже не способные развиться, потому Ирис понимала бесполезность своих усилий, но не могла понять, как же надо, чтобы правильно.
– Обо мне? – напоказ удивился Рейр. – Я свои функции исполняю. А если ко мне есть претензии, то пусть их предъявляет сам гроссмейстер. Но никак не ты.
– Интересное дело, почему это я тогда должна выслушивать от тебя претензии?
– Потому что тебе нечего мне возразить, – рассмеялся ей в лицо Рейр и прошел в кабинет, где его ждал магистр Алого Круга.
Его когда-то звали Александром, но об этом, кажется, наглухо позабыл даже он сам. Два года назад он стал первым магом нового мира, вступившим в настоящий ментальный поединок с другим чародеем. Этим «другим» стал Холойг Суалтам О’Фейд, старший сын Шенны. Никто не ожидал от него таких талантов к псионике, хотя бойцы и чародеи Круга понимали, что он никак не может быть в магии полным нулем. Собственно, и семейство О’Фейд было выбрано потому, что в нем почти все обладали даром. Самой сильной была энергетика Шенны, но женщина не развивала свой талант, поскольку помимо страстного мистицизма отличалась высокой степенью религиозности. Ее одаренность стала великолепной питательной основой для духа Ночи, едва не погибшего вместе с собственным телом. Освоиться в теле ирландки ей стоило немалых трудов, хотя за свои усилия она была вознаграждена вдвойне.
Но чтоб обеспечить координатору Круга запасное тело, его, цинично говоря, еще надо было захватить. И вот тут глава Алого Круга (командовавший всей операцией) столкнулся с серьезной проблемой – свою мать, а заодно и братьев старший из мужчин О’Фейд отдавать не пожелал. Что, собственно, можно понять, особливо если не придираться. Схватка без малого едва не стоила Александру души – что уж там говорить о жизни. Хотя со всеми остальными членами семейства справились спутники магистра и таким образом обеспечили ему честный поединок, свою
Он никому не рассказывал об этом затянувшемся на несколько часов бое, в ходе которого успел поседеть, постареть, снова помолодеть и опять поседеть. Но молчал не оттого, что было неприятно вспоминать, а потому, что почти ничего не запомнил. Только и мог припомнить, как на исходе схватки, сам едва ли осознавая, что делает (и в дальнейшем для собственного спокойствия делал вывод, что, видно, иначе было попросту невозможно), он втянул в себя чужое сознание и выпил чужую жизненную энергию.
Холойг Суалтам перестал существовать, тело его рассыпалось прахом, а Александр стал совсем другим человеком. Впитанная чужая сущность хоть и была покорена, однако серьезно влияла на дух победителя. Настолько, что он изменился как внутренне, так и внешне, обличьем теперь вполне мог сойти за Холойгова брата и уже без внутреннего сопротивления носил его имя. И, само собой, приобрел дар старшего сына Шенны к псионическим и эмпатическим воздействиям на окружающих.
– Здравствуй, Лорд, – приветствовал его Рейр.
Магистр Алого Круга обернулся. Он что-то перебирал, стоя у стеллажа с компьютерными дисками, но без сожаления отвлекся и сел в компьютерное кресло, предоставив гостю выбирать между диваном и стулом.
– Привет, Дикий. Ты завтракал?
– Как всегда, нет.
– Сейчас принесут. Садись. У тебя есть что мне сказать?
– Есть. Встретился я тут по дороге с одной парочкой. Ночным Дозором обозвались. – И Рейр рассказал о своей беседе с парнем и девушкой. – Как я понял, они всерьез, однако сколько-нибудь серьезные масштабы это явление пока не приобрело.
– Да, я знаю об этих Дозорах.
– А я почему о них не знаю?
– Потому что сам я узнал о них только позавчера. До поры до времени они сидели тихо. А теперь решили вылезти. И не они одни. – Глава Алого Круга дотянулся до газеты, валявшейся на принтере, и протянул собеседнику. Это был экземпляр «АиФ». Газета продолжала выходить несмотря ни на что, правда, нерегулярно, стала немного тоньше, к тому же реклама теснила статьи еще активнее, чем прежде. – Вот, обрати внимание. Школа Вейовия объявляет набор. Обучают, естественно, магии. И, судя по описанию предметов, еще одна вариация на тему Закос-под-Хогвартс…
– Меня только одно интересует. – У Рейра взгляд сразу стал хищным. – Насколько стомящих магов они туда уже набрали и еще наберут, и нельзя ли кого-нибудь оттуда переманить.
– Разумеется. – Взгляд Александра стал рассеянным. – Этим займется Эоган. И, возможно, я. Тебе Ан Альфард хочет поручить кое-что поважнее. О нападении на нас ты уже все знаешь?
– Как я понимаю, мне сообщили все самое существенное.
– Да. О том, что много наших попало в плен. Сам понимаешь, нам дорог каждый из наших ребят. Надо, чтоб ты нашел, где их держат, и освободил.
– А я думал, разговор опять пойдет об этой Кайндел.
– Кайндел… Да… Конечно, и о ней тоже. Но, видишь ли, освобождение пленных – насущнейшая задача. Срочнейшая. Если ты сможешь захватить Кайндел, то от нее, я так понимаю, ты сможешь узнать местонахождение пленных. Но пока ее захват не самоцель. Можешь заняться этим и чуть позже. Но учти, – Александр заколебался, – тебе передали, чтоб ты непременно захватывал ее живьем?
– Да.
– Понимаешь, лучше всего было бы, если б удалось вернуть ее к нам на службу. Но это утопия…