Магия госбезопасности
Шрифт:
– Ага. Хорошо… Тепло… Как замерзающему в сугробе. Как бы по неосмотрительности не отморозить что-нибудь…
– Да не бойся ты! Это ж не иллюзия, а обычное магическое ускорение метаболизма. Причем есть захочется ненамного быстрее, чем обычно.
– Хм…
Отряхиваясь от нападавшего с веток снега, к Шредеру и Кайндел подошел Егерь. Задумчиво, словно бы в сомнении, скользнул по девушке взглядом и обратился к куратору.
– Я связался с нашими. Сказали, через часок поставят нам сюда портал. Если сумеем построить достаточно четкую
– Ага. Хорошо, – Шреддер невольно зевнул. – Слушай, я подремлю. А то сил нет.
– Не вопрос. Я присмотрю за всем… Кайндел, поясни-ка мне вот что, я так и не понял. Ты же не сняла магический блок. Однако сама пользовалась магией до того, как покинула пространство действия чар, так как тебе это удалось?
– Я его частично сняла. Ну, нашла лазейку. А как подкапываться к столь сложной системе, чтоб убрать ее вовсе, я не представляю. Да и местные наверняка не представляют, иначе бы быстро справились.
– Угу… Местные, между прочим, не умеют к ней подкапываться вообще. А тебе бы стоило подумать над этим. Если есть такая возможность, ее надо развивать и углублять, не так ли?
– Так ли, – вздохнула девушка, набирая в горсть снега.
– Сама понимаешь, на ситуацию «бой под действием блока на магию» мы и у нас на родине можем столкнуться в любой момент.
– Егерь, наши родные «антимагии» строятся по совершенно другому принципу. Под их действием я, точно так же, как остальные, и рыпнуться не могу. Однако держатся они недолго, и сами собой прекращают существование через полчаса, самое большее – через час. А иавернский вариант живуч, он и несколько суток провисит, может и дольше. Но в нем я, как выяснилось, могу прогрызть дыру.
– Угу… Я понял. Предположить, почему бойцы кинулись от тебя бежать, ты можешь?
– Я уже высказала Илье, что, как мне кажется, во мне узнали альва.
– Значит, альвы тут есть?
– Можно предположить, – Кайндел вздохнула. – Интересно было бы их найти.
– Как я понимаю, местные побоялись, что ты сколдуешь на них что-нибудь специфически-альвийское, а?
– Они ж что угодно могли подумать. Может, в Иаверне в ходу суеверие, что, прикоснувшись оружием к альву, заражаешься от него сифилисом! Или СПИДом… Я слишком мало знаю о местных суевериях.
– Угу… Ты знаешь о местных больше, чем кто-либо из нас. Но насчет сифилиса – просто ржач… – довольный Егерь фыркнул.
Это был полноватый, но очень подвижный человек. По слухам, до возвращения в мир магии он подвизался в угрозыске, был очень хорошим, даже отличным следователем. Теперь стал неплохим и, пожалуй, талантливым магом. Правда, с фантазией у него обстояло плохо, и придумывать новые заклинания, системы или приемы он не мог. Однако уже имеющиеся идеи доводил до совершенства, отшлифовывал и ответно сам мог многому научить чародеев-изобретателей, которые фонтанировали идеями, однако разрабатывать и рассчитывать все до победного
Как преподаватель Егерь был идеален. Впрочем, и как офицер ОСН – тоже. Он был из тех людей, кто, заняв определенное положение в обществе, соответствующее их возможностям и желаниям, всю жизнь существуют в нем счастливо и очень продуктивно. И не пытаются хватать звезды с неба, потому что они им не нужны.
– Насчет сифилиса я вроде как пошутила, – холодно заметила Кайндел.
– Ну, чего ты стоишь-то? – спросил Шреддер, приоткрывая один глаз в сторону Егеря. – Садись рядом. Тебе прямо на снегу сидеть не хочется? Я подвинусь.
– Нет. Я пойду, осмотрю лесок еще раз. На нас же могут напасть, сам понимаешь, в любой момент. Конечно, здесь не блокирована магия, однако у противника тоже есть это преимущество. А патронов практически не осталось. Так что…
– Есть преимущество, – хмуро ответила девушка. – В случае нападения я могу не участвовать в бою непосредственно, а снабжать энергией вас всех… Ну, не всех, но многих. Объемом большим, чем обычно вы можете себе позволить.
– В самом деле? – оживился Егерь. – Продемонстрируй-ка… Нет, постой! Роман, Адан, Сауд, давайте сюда! Рангхар, Вестник, если вы закончили с меткой, тоже идите. Орех и Легист сейчас дозорные, их не будем трогать. Покажи на тех, кто есть.
Она кивнула. Заинтересовавшийся Шреддер передумал дремать, повернулся набок и, положив голову на согнутую в локте руку, приготовился смотреть. Зашевелилась и Лети, которая, свернувшись по-кошачьи, дремала между двух сугробов, она просто отряхнулась от подтаявшего снега, как собачонка, и уселась на край поваленного ствола, на торчащий корень. Подруга лишь скользнула по ней взглядом. Иномирянка была любопытна, как настоящая кошка, но так же тиха и незаметна, если хотела добиться незаметности.
Кайндел сосредоточилась и попыталась до определенной степени воспринять стоящих перед ней, терпеливо ждущих магов как часть себя. До сих пор передача энергии от одного человека другому была известна только в весьма ограниченном виде – как насильственный отъем. Именно в этом заключалась суть феномена вампиризма – ни один из новоявленных вампиров не нуждался в чужой крови и чужой энергетике просто для того, чтобы выжить. Выживали они так же, как все люди – поедая мясо и овощи, запивая их водой, словом, осуществляя самые обычные человеческие потребности.
Выпивая чужую кровь, вампиры выцеживали из тела жертвы жизненную силу, причем гораздо больше, чем мог бы вытянуть обычный маг, освоивший принципы энергетического вампиризма. И тогда получали возможность пользоваться всеми преимуществами своего биологического вида. Чем больше крови, чем короче временной промежуток от насыщения чужой энергией до момента действия, тем опаснее мог быть вампир в схватке. И только он мог годами впитывать в себя и использовать чужую энергетику без вреда для собственной.