Магия камня
Шрифт:
— Станислав Викторович, вы почти опустошены, — дотронулся до моего плеча Петр Борисович. — Увы, подпитывать вас больше не в состоянии, у самого осталось энергии всего-ничего.
— Надо еще немного, — отвечаю, стараясь восстановить сердечную мышцу у Галины Петровны.
— Больную возьму на контроль и дам ей необходимое лечение, — продолжил убеждать меня профессор. — Вы сделали все от себя возможное и теперь ей ничего не угрожает.
— Убедили, — буркнул я и с трудом отнял пальцы от спины женщины.
Розовые шрамы, они вряд ли исчезнут,
— Вот и отлично! Диагностика показывает, что все хорошо и больную можно приводить в чувство. Не лежать же ей на кухонном столе! — потер ладони Майнин. — Коллега, доведите дело до конца. Снимите сонное заклинание и расспросите женщину о самочувствии. Нам еще надо убедиться, что мозговые и двигательные функции не пострадали.
— За них-то чего волноваться? — не сразу понял я. — Операцию проводили не на голове.
— Гм, Станислав Викторович, понимаю, вы слишком устали, — покивал профессор, каким-то своим мыслям, но все же пояснил: — Коллега, дело в том, что нервные окончания мы затронули. Часть рецепторов мог блокировать источник женщины, другие из-за магического возмущения — отключались сами.
Черт! В словах Майнина ни на грамм не усомнился, он знает о чем говорит. Полностью с ним согласен, как наше оперативное вмешательство отразилось на женщине еще предстоит узнать, в том числе и какими окажутся последствия. Еще и во входную дверь, не вовремя, стал кто-то ломиться! Впрочем, догадываюсь, что Лена барабанит и хочет к матери прорваться. Пришлось пойти договариваться с девушкой, оставив лежать Галину Петровну в забытье.
— Чего дверь ломаешь? — поинтересовался я, впуская девушку и загораживая ей проход на кухню.
— А чего заперлись и не открываете? — нервно спросила та. — Что с мамой?!
— Диагностируем состояние, — уклончиво ответил ей и указал рукой на комнату: — Иди туда и сиди как мышка! Очень важный момент!
— Я хочу присутствовать, — попыталась твердо возразить Лена, но голос дрогнул и прозвучало очень жалобно.
— Не спорь, так будет лучше, — покачал я головой и мягко продолжил: — Как только все поймем, то сразу же расскажу, что и как. Договорились?
— Да, — покивала та, со слезами на глазах. — Вот, — протянула большой целлофановый пакет, — тут все, что просили. Купила.
— Молодец, — похвалил я ее, оттесняя в комнату и забирая, надеясь, уже ненужные покупки. — Жди и ни в коем случае не приходи, пока не позову или сам не приду. От этого зависит здоровье Галины Петровны. Понятно?
— Да, — шумно сглотнула Лена.
— Вот и молодец, — впихнул ее в комнату и прикрыл дверь.
Понимаю, что переживает за мать, но нам с профессором не менее тревожно. Случай очень неординарный, а последствия… Майнин прав, могут оказаться любыми. Вплоть до потери рассудка у больной.
На кухню вернулся напряженный, мысленно повторил свои действия,
— Станислав Викторович, диагностику завершил, никаких отклонений не выявил, — поспешил «доложить» профессор. — Кстати, вы же мои слова легко можете проверить! У нас разный подход к лечению и, наверное, к сбору анамнеза.
Да, диагностика передает данные, ничего критического не вижу, а в тонкостях разбираться долго. Куда проще снять заклинание сна и обездвиживания, сразу все станет ясно и понятно.
— Чашечку отставим в сторону, да и скальпель лучше убрать, — пробубнил я.
Профессор взял свой инструмент и направился к раковине. А вот меня заинтересовали камни-накопители, которые Майнин вытащил их женщины. Мощные, заряженные энергией, синие кристаллы с какими-то непонятными вкраплениями. Никогда ничего похожего видеть не приходилось.
— Если нам их за работу передадут в дар, то не презентуете один для всестороннего изучения? — сполоснув хирургический инструмент и убирая его в свой саквояж, поинтересовался профессор. Ответить я не успел, господин Майнин продолжил: — Как ни крути, а наши услуги стоят недешево. Думаю, такой платой за лечение все останутся довольны. Если поймем, что накопители стоят дорого, то можем вернуть разницу.
— Мы работали вдвоем, поэтому ответственность делим пополам, как и гонорар, — согласился я.
Чашку поставил на подоконник и, вернувшись к Галине Петровне, снял заклинания, мысленно скрестив пальцы. Женщина дернулась, застонала, а потом чуть со стола не упала. Поддержал ее и помог слезть, внимательно следя за больной и ее координацией движений.
— Спасибо, — хрипловатым голосом сказала мать Лены и неуверенно пошла к раковине. — Во рту все пересохло, внутри жар, пить хочу, — пояснила она свои действия.
Два больших стакана воды выпила и устало улыбнулась:
— Ничего не болит, но спать хочется неимоверно. Простите, растерялась, не знаю, чем и отблагодарить вас. Вы же меня спасли, а я, словно нерадивая хозяйка, — женщина всхлипнула и закрыла ладонью лицо.
— Нам пришлось одежду вашу попортить, — вступил в разговор профессор. — Сходите переоденьтесь, примите душ, а мы на кухне подождем, кофейку, с вашего позволения, выпьем.
— Лен! — крикнул я, вспомнив о мающийся в комнате от незнания, девушке. — Иди сюда!
Дальше были стандартные слезы и вопли, мать обнималась с дочерью и обе говорили что-то невпопад. Моя диагностика не выявила никакой патологии, у Майнина, судя по всему, тоже нет замечаний и мы с ним, не сговариваясь, решили ретироваться.
— Дамы, мы уходим, камни, что достали из почек забираем на анализ. Считайте, что ими рассчитались за операцию, но если окажется, что их стоимость выше наших услуг, то разницу вернем, — заявил профессор, осторожно помещая накопители в пластиковые контейнеры.