Магия Криста

Ри Солис

Глава 4

В банкетном зале только два окна. Длинные, тонкие и прямоугольные, как флейты от потолка до пола с цветными стеклами, что не дают возможности понять день на улице или ночь. Красный свет, окружающий пространство льется с потолка, делая стёкла этих окон более мутными и тёмными.

Даже такая вечерняя обстановка и сонная монотонная музыка не могут остановить волны беспокойства, что звучат где-то в глубине души Авеля.

Расслабься, Авель.

Этим вечером он стоит в полном одиночестве. Почему она ещё не

пришла? Мерседес же не сказала ей что-нибудь лишнее?

Сегодня утром Карлайл был уверен в том, что Авель не получит даже поцелуя в щёку при первой встрече с Мирой. Такими были последние слова, когда он звонил ему на этом самом месте, на котором стоит сейчас и нервничает.

Один из шести круглых столиков, которые вечером украшают резные полочки с фруктами и кувшины с водой. Утром это были другие блюда, также украшенные в стиле провинции Начи с золотыми и красными лентами с иероглифическими линиями, которые танцуют, перемешиваясь друг с другом. Авель словно может слышать их звучание так же, как слышит звон дверного колокольчика.

Не нервничать. Нет.

– Авель, давно ждёшь? – звучит голос Миры.

Парень делает вздох, перед тем, как повернуться и поправляет ворот своей рубашки. Нельзя выглядеть нелепо. Ни в коем случае!

– Знаешь, один из работников ресторана подсказал мне, как пройти сюда, – продолжает она, когда он, наконец, решается взглянуть в её сторону.

Девушка делает пару шагов вперёд, свет падает на её шею и блики играют в коричневых волосах, завязанных в пучок сбоку. Она смотрит на него, но отводит взгляд и неуверенным движением пальцев прячет выпавший локон за ухо. Халат рисует очертания её фигуры и заканчивается на уровне колен, так что можно увидеть её бледные тонкие лодыжки. Кажется, ей неловко, но это мило. Она делает пару осторожных и тихих шагов в его сторону.

– Я впервые вижу тебя в халате и тапочках, – говорит Авель и улыбается.

– Ну, да.

Это звучит странно, кривая улыбка застывает на его губах.

– Так это и есть банкетный зал? Довольно просторный, – говорит она и машет руками. – Знаешь, я давно хотела посмотреть на этот ресторан изнутри. Он находится в нашем городе почти период, но у меня так и не было возможности попасть сюда. Я была занята. Это длинная история…

Авель не знает, как продолжить разговор. Кажется, Мира тоже.

Снова повисает неловкая тишина, но на некоторое время внимание девушки отвлекает окружающая обстановка. Это место, вероятно, отличается о всего, что она раньше видела.

Авель несколько раз был в провинции Начи с отцом. Их художественный стиль больше созерцательный, чем практичный. Обилие маленьких деталей и украшений в интерьерных закругленных линиях, они переливаются, как лёгкая мелодия ветра в колокольчиках.

Столы

с едой. Каждый может обслужить себя сам, утром здесь много постояльцев, но марийцы не часто сюда заходят.

– Вот стол с едой. Ты хочешь есть? – говорит Авель после продолжительной тишины. – Ты… не против того, что я заплатил за твой вход сюда?

– Я всё обязательно верну! Сколько?

Кажется, его заявление вызвало в ней лёгкое волнение.

– Ни сколько. У тебя был день рождения. Это подарок. Я тоже бы что-нибудь съел. Ха! Вот мандарины. Хочешь? Я не могу.

Авель берёт мандарин и кидает ей. Снова мандарины. Как глупо. Он обходит край стола и берёт полосатую виноградину, пробует её, чтобы скрыть волнение. На самом деле он не голоден. Желания нет, внутреннее напряжение сковало все его органы, в том числе и желудок.

– Я ужинал с Кей недавно, – говорит Авель, а виноградина кислая, сочная и освежающая. – Просто хочу стакан воды.

– Кто это Кей? – Мира открывает мандарин.

– А! Тебе лучше его не знать, он кто-то вроде тёмной лошадки в нашей семье.

Авель выдыхает, вспоминая самодовольную рожу этого типа, его хитрые янтарные глаза, потом берёт один из стаканов. На стекле узор скрученных в спираль золотых лепестков. Вода в нём с шипением, пузырьки лопаются у края. Мира вдруг поднимает на него взгляд своих больших карих глаз.

– Кха, ты… чего так смотришь? – произносит Авель и кашляет.

– Не знаю. Я же говорю, что смотрю как обычно. Ты уже второй раз спрашиваешь. Авель, ты в порядке?

Пальцы Авеля, держащие стакан, слабеют.

Ты в порядке? Снова. Эти слова.

В следующее мгновение звучит звон бьющегося стекла.

– Авель! Ты не поранился?

Она делает шаг вперёд, но парень поднимает руку.

– Боты разберутся, – говорит он и выдыхает. – Как-то странно это вышло. На секунду я просто потерял концентрацию. Я не знаю, как это объяснить, но, как ты видишь, стакан оказался на полу…

Авель пытается сделать из этого шутку, но Мира не улыбается. Она смотрит на него странным взглядом, но тоже берёт стакан, пьет без шума. Пара капель скатывается по её подбородку, по линии светлой кожи на шее, блестит, потом в ямку между ключицами. От этой картины внутри становится жарко, и Авель оттягивает ворот рубашки.

Мира замечает его взгляд, поправляет халат, а потом разбивает второй стакан с таким же звоном, как и первый.

Авель вздрагивает, но она улыбается:

– У нас говорят, на счастье.

Лицо девушки такое безмятежное и по странному счастливое. Какой бы глупой ему не казалась эта выходка, она всё же забавная.

– Но я бы не стал бить всю посуду здесь, – отвечает Авель и улыбается.

– Очень смешно, пары стаканов достаточно. Кстати, теперь ты так смотришь на меня.

– Как?

– Странно? Как я смотрю на тебя?

Она заметила его взгляд, рассматривающий её фигуру? Теперь Мира совсем не похожа на ту девочку из детства. И это новое ощущение рядом с ней. Ощущение…