Магия крови. Инкуб – III

Сафо Светлана

– Ваше величество, лучше попросите вампира, – вежливо посоветовала глава Тайной гильдии и из-под навеса донеслись шёпот и сдавленные смешки. – Уверена, после того что у вас было, он вам ни в чём не откажет, – бесстрастно добавила она.

Заинтересованный разговором де Фокс пренебрёг правилами хорошего тона и коснулся руки красавицы-королевы.

– Сеньора, вы ничего не хотите пояснить?

– Курт, я сама ничего не понимаю.

– Что здесь понимать? – вмешался чей-то ядовитый голос. – Сударь, держитесь от неё подальше, а то не ровен час вампир приревнует.

– Эриаты!

Что вы себе позволяете?

– Что слышали, ваше величество!

– Предательница! Если королева, то решила, что ей всё можно!

– Вот-вот! Выгнать её из Круга!..

После этого слов ведьм словно прорвало. Как из рога изобилия на бедную Аделию посыпались оскорбления, причём её обвинили в таких вещах, что в изумлении она приоткрыла рот, не понимая, каким боком это к ней относится.

– Что вы несёте? – возмутилась она, когда чаша терпения переполнилась. – Это же полный бред! Вы ещё скажите, что это я организовала орден иезуитов. Уверена, что ваши наглые измышления насчёт меня и вампира не имеют под собой никакой реальной почвы.

– Во даёт!.. И нечего хлопать глазками, строя из себя невинность. Мы все видели, как ты вешалась на шею вампиру, и признавались ему в любви, а затем рвала на нём одежду и требовала, чтобы он трахнул тебя прямо на наших глазах, – отозвался кто-то ровным голосом.

Кому он принадлежит, долго искать не пришлось. На лице рыжеволосой девчонки светилось такое открытое презрение, смешанное с ненавистью, что Аделия почувствовала себя неуютно, хотя придворная жизнь приучила её ко многому.

– Сука! Как ты могла вешаться на одного из Адлигвульфов? – вдруг взорвалась девчонка и едко передразнила: – «Мой прекрасный принц! Кажется, я влюбилась в тебя. Если ты отвергнешь меня, то я умру». Тварь! Неужели у тебя нет ничего святого за душой? Забыла, кто был нашим главным палачом во время войны? Или кровь наших сестёр ничего для тебя не значит?

Внезапно у Аделии закружилась голова и пред её глазами замелькали отчётливые картинки того, что произошло во время опьянения вампирской кровью, а заодно замелькали тексты пожелтевших свитков, повествующих о гнезде Адлигвульфов.

Ей стало нехорошо. Хроники времён войны, предшествующей установлению барьера, очень подробно повествовали о злодеяниях этой вампирской семьи. У тех, кто изучал их «подвиги», волосы до сих пор вставали дыбом. Адлигвульфы, самые жестокие преследователи ведьм, намеренно подбрасывали их изуродованные трупы на позиции противника, причём вместе с сопроводительными свитками, отмеченными приметными звёздами. В них приводилась подробная опись пыток и откровения пленниц перед смертью. Что само по себе было немалым злодеянием. Благодаря этому стали выплывать тайные подробности политических игр, и это едва не раскололо единый фронт государств. Но больше всего от этого опять же пострадали ведьмы. После установки барьера их потихоньку изгнали почти из всех государств, кроме Эдайна, где древняя религия пустила слишком глубокие корни.

К горлу Аделии подступила тошнота, и она напряжённо выпрямилась, стремясь преодолеть приступ внезапно нахлынувшей слабости.

– О нет! – В поисках поддержки её взгляд метнулся к де Фоксу. – Курт! Надеюсь,

вы понимаете, что всё это чистой воды недоразумение! – горячо воскликнула она, но это не стерло недоверчивого выражения с лица сиятельного графа.

– Неужели? – холодно вопросил он и, не выдержав характер, добавил с мольбой в голосе: – Адель, поклянитесь своим амулетом, что всё сказанное – неправда, и я вам поверю!

– Не знаю, как вам объяснить, – осторожно произнесла Аделия. – Понимаете, Курт, тут такое дело, что ложь не отделить от правды. Во всём виновата вампирская кровь…

Пока красавица-ведьма пыталась объяснить ему, в чём дело, де Фокс с грустью смотрел на её прекрасное лицо, которому покрывало бенедиктинки придавало ангельски-невинный вид. Наконец, он не выдержал и резко взмахнул рукой.

– Хватит!.. Прошу вас, не унижайтесь, сеньора. Лживые оправдания лишь отягощают душу.

От его убитого голоса с яростными нотками Аделия нервно стиснула ведовской амулет. Солгать она не могла, боясь утерять его силу.

– Мне жаль, – тихо сказала она.

– Поверьте, мне тоже, – де Фокс опустил глаза, пряча свой гнев. В поисках утешения его рука сама собой потянулась к кресту. – Пожалуйста, снимите монашеское одеяние. На вас оно выглядит надругательством над истинно верующими. Не нужно пачкать то, что вам не принадлежит, – проговорил он с горечью в голосе.

Удар был силён, но Аделия нашла в себе силы и надменно вздёрнула подбородок. «Не смей раскисать!» – приказала она себе и шагнула вперёд, но де Фокс преградил ей дорогу.

– Пропустите!

– Не смею вас задерживать. – С вежливой миной на лице граф склонился в церемонном поклоне, но по-прежнему не давал ей прохода. – Как я понимаю, у блудниц свои заботы, хотя им приличествует больше времени проводить в покаянии и замаливании грехов, чем в тщеславной суете.

– Вы забывайтесь, сударь!

– Извините, но по долгу службы я обязан заботиться о заблудших душах. Кара небесная…

– Вы не по адресу со своими проповедями. Потренируйтесь на ком-нибудь другом, отец иезуит, – прошипела Аделия, придя в ярость от ханжеского тона молодого человека.

– Рано или поздно, но божье слово будет услышано каждым, – мягко проговорил де Фокс, подступая к ней.

– С дороги!

– Я уйду, но сначала ответьте, как вы могли настолько пасть, чтобы спутаться с вампиром.

– Не ваше дело!

– Вы даже не отрицаете?

– Нет! Вы довольны?

– Безмерно!

Увидев, что обстановка накалилась до предела, Юлиан, собравшийся на прогулку, спрыгнул с коня и тот недовольно заржал.

– Не переживай, Ганнибал, я скоро, – успокоил его юноша.

Привязав гнедого к столбу, он поспешил к взъерошенной парочке. Видя, что на него не обращают внимания, он толкнул приятеля локтем.

– Эй, что здесь происходит?

– Не твоё дело! – огрызнулся де Фокс и выкрикнул вслед Аделии, чей уход больше походил на бегство: – Ваше величество, хоть вы еретичка, всё же не забывайте о каре небесной!

– Ну-ка, пошли, есть разговор, – Юлиан подхватил приятеля под руку и, не обращая внимания на сопротивление, потащил его за собой. – Идём, идём! Нефиг упираться.