Магия лжи
Шрифт:
— Речь идет об убийстве вашего садовника и попытке убийства вашего мужа, — быстро добавил Дронго.
Снова молчание, которое длилось несколько секунд. Очевидно, она осмысливала его слова.
— Кто вам сказал, что моего мужа хотели убить? — чуть дрогнувшим голосом спросила Делером. — Насколько я знаю, это была обычная авария.
— Не совсем, — возразил Дронго, — сегодня получен акт технической экспертизы. Его автомобиль намеренно вывели из строя, чтобы машина перевернулась на крутом и скользком повороте. Что и произошло.
— И об этом знает следователь? — уточнила Делером.
— Это он сообщил мне заключение
— Почему тогда вы хотите побеседовать именно со мной? — недовольно спросила она. — Какое я имею отношение к этой аварии? Или вы считаете, что я так хорошо разбираюсь в машинах, что могла испортить его автомобиль?
— Этого я не говорил. Но нам необходимо с вами побеседовать.
— Кому это «нам»? Хотите приехать ко мне со следователем?
— Нет. Со своим напарником. Это очень важно, госпожа Пурлиева. У нас накопилось слишком много разных вопросов.
— Их нельзя задать через неделю?
— Нет, невозможно.
— Хорошо, завтра я буду в городе и вернусь в Жуковку к полудню. Можете подъехать к этому времени. Я предупрежу охранников в поселке о вашем приезде. Что-нибудь еще?
— Больше ничего. Спасибо за ваше понимание.
— До свидания, — она отключилась.
— Железная женщина, — покачал головой Дронго, — почти уверен, что она наверняка знает об изменах своего супруга. Возможно, знает и о его желании развестись с ней и получить новую, более молодую жену. Виноградова уверяла меня, что они уже много лет не живут вместе как супруги и он купил супруге отдельную трехкомнатную квартиру.
— Неверный муж и неверная супруга. Классическая ситуация, — заметил Вейдеманис, — только она никак не похожа на автомобильного мастера, который мог испортить машину мужа. Ты когда-нибудь слышал о таком способе избавления от супруга?
— Не слышал. Но в этом мире каждый раз приходится чему-то удивляться или узнавать нечто новое. Она назначила нам встречу на завтра. Говорит, что вернется к полудню. Постараемся выехать пораньше, чтобы встретиться с ней в двенадцать, пока она не передумала.
Эдгар согласно кивнул, поворачивая машину к дому Дронго.
Был поздний вечер, когда снова позвонил Мельников.
— Здравствуйте, — поздоровался он, — решил все-таки еще раз позвонить вам, чтобы мы сверили наши позиции. Я уже понял, что вы решили провести параллельное расследование.
— Меня попросили об этом его коллеги, — напомнил Дронго, — а я привык относиться к порученному делу достаточно ответственно.
— Сначала убили его садовника, который, очевидно, оказался невольным свидетелем того, как кто-то чужой пытался слить тормозную жидкость и копался в двигателе «БМВ», а затем сделали попытку устранить самого Пурлиева. Это, безусловно, его политические противники, нет никаких сомнений в этом.
— У вас есть конкретные доказательства? — спросил Дронго.
— Пока никаких. Но понятно, что подобное убийство могло быть замышлено только политическими противниками. Я хочу еще раз допросить охранников в Жуковке, чтобы узнать, кто именно мог туда пройти, и просмотреть все камеры на соседних домах.
— Вы уже затребовали утренние записи?
— Конечно.
— А кто-нибудь на дачу к Пурлиевым утром приезжал?
— Никто. Я проверял. Даже водитель не приезжал. Ведь мы должны в первую очередь подозревать именно его, но его не было в Жуковке. А рано утром сам Пурлиев ездил
— Я не думаю, что все так однозначно, — возразил Дронго.
— Почему?
— Если бы садовник оказался невольным свидетелем, его не стали бы травить. Его бы убили сразу и на месте. Это не пришло вам в голову?
— Интересно, — процедил следователь, — значит, вы все-таки думали над подобным вариантом?
— Конечно. Он напрашивается сам собой. Но смерть садовника меня все же смущает более всего. Его не убили как свидетеля, а отравили. Это значит, что убийца опасался возможного разоблачения, но не боялся, что садовник немедленно проговорится. Отсюда я делаю вывод, что Бахрому почему-то выгодно было молчать. Ничего другого я не могу придумать, ведь понятно, что этот несчастный таджик не мог быть замешан ни в каких политических заговорах.
— В таком случае у вас должна быть своя версия, — предположил Мельников, — вы можете мне ее изложить? Если это, конечно, не секрет?
— Пока нет. Нужно все проверить. Хочу обратить ваше внимание, что за машиной Пурлиева следили девять дней. Наблюдение вели два автомобиля.
— И вы знаете, кто это был?
— Да, мне удалось узнать, — подтвердил Дронго. — Более того, я даже знаю, кто именно заказал это наблюдение. Наблюдение вели сотрудники частного агентства «Прометей» с девятого по восемнадцатое число, как я вам уже говорил. Мы были в «Прометее» и все лично проверили. Вы можете выяснить у них имя заказчика, хотя я убежден, что имя настоящего заказчика вы не узнаете. Но я вам его сообщу — это глава конкурирующей компании и бывший компаньон Пурлиева господин Долгушкин.
— Вы поражаете меня все больше и больше. Значит, вы думаете, что убийство садовника и попытку убийства Пурлиева предпринял его бывший компаньон, а ныне глава конкурирующей фирмы?
— Я не говорил про убийство. Я говорил о наблюдении за Пурлиевым. В любом случае вам просто необходимо все проверить. У меня нет полномочий требовать у них открыть всю документацию. А вы, как официальное лицо, в рамках уголовного дела можете затребовать и изъять все документы.
— Так и сделаю, — решил Мельников. — Кстати, вы знали, что Виноградова и Пурлиев должны были пожениться?
— Она мне тоже об этом сообщила, — признался Дронго, — но я не слышал подобных подтверждений от самого Пурлиева. А мужчинам доверять в подобных случаях нельзя.
— Так думают женщины, — хрипло рассмеялся следователь.
— Иногда приходится думать так же, как и они, — заметил Дронго.
— Я все проверю, — пообещал Мельников, — спасибо за информацию.
— У меня тоже к вам вопрос. Вскрытие тела Бахрома уже было?
— Конечно. Еще вчера вечером. У нас официальное расследование, а не частная лавочка, — не удержался от колкости следователь. — Там ничего необычного. Умер от отравления. Сильный яд был в его бутылке с минеральной водой. Он не мог образоваться органическим путем ни при каких обстоятельствах, отравили намеренно, в этом нет никаких сомнений. Но на бутылке были только его отпечатки пальцев. Мы проверили.