Магия не ошибается. Книга 2
Шрифт:
Благо, и в столовой сейчас не было очереди, а обычно быстро уходящая жаренная картошка с мясом осталась в изобилии. Были тут и что-то обсуждавшие с мрачным видом близнецы Грейн, и звавший к себе за столик Харальд.
На Марию и Стивена Альба старалась не смотреть, поссорятся еще, а с Харальдом даже перекинулась парой слов.
Перекусив и взяв с собой пирожок к чаю, Пришедшая отправилась обратно в общежитие.
Она пересекала полюбившуюся ей дикую часть парка, разбитого, по сути, на всей территории университета, когда из-за ближайшего дерева ей навстречу вынырнули двое в черных
С тяжелыми на вид дубинами наперевес.
Пока разум соображал, что именно тут вообще происходит, тело все сделало само. Альба отшатнулась в сторону, уходя от одного удара, и рванула магией из руки нападавшего занесенную.
Они как-то с Сигурн в штуку практиковали такое развлечение — универсальные щиты-то от выдергивания из руки клинка что магией, силой никак не защищали.
И сейчас эта игра ой как пригодилась. Альба поймала левой рукой прилетевшую к ней увесистую палку. Отшатнулась от все еще вооруженного первого противника — и тут же ударила сама прямо в кисть, которую защищала одна лишь тонкая варежка. Нападавший смутился, слишком далеко вынес ногу, вкладывая все тело в нелепый размашистый удар. За что получил от Альбы со всей силы прямо по выставленному колену. Противник выронил палку, со стоном теряя равновесие и падая на снег. И тут же к нему подскочила вторая фигура в черной мантии, причитавшая голосом Марии:
— Стиви, ты как? Ты жив?
Альба коротким заклинанием подожгла палку, которую все еще держала в руках. И почему сразу этого не сделала?..
Брат и сестра, зачем-то решившие устроить ей «темную», в свете огня выглядели жалко. Стивен закусил губуот боли, а Мария явно не знала, что делать теперь, когда их жертва сама превратилась в обидчика. На ее лице ненависть и злоба смешивались со страхом и явным сожалением о случившимся. Правда жалела ли она о нападении вообще или о том, как оно прошло, сказать было сложно.
Альба вгляделась в ее глаза, чувствуя, как теперь по телу вместе с силой пробегает еще и злость. Она едва не зарычала, боясь, что все-таки подпалит чужую одежду:
— Ты — завистливая тварь. Мне плевать, за что ты меня ненавидишь, но если у тебя хватает мозгов нападать в темноте не понятно зачем, то вали сейчас же к декану и проси отчислить тебя и твоего братца-идиота.
Мария что-то попыталась пролепетать в ответ, но Альба только швырнула палку в сторону и, чуть прихрамывая на неудачно поставленную во время уклонения от атакиногу, зашагала прочь к себе в общежитие, стараясь выровнять дыхание и успокоить часто бьющееся сердце.
Настроение было безнадежно испорчено. Голова, которая с утра, казалась, совсем отошла от воскресенья, теперь раскалывалась пуще прежнего, а в душе к ярости примешивалась и злость, и обида — что она сделала этим двоим, в конце-концов? Даже если они были бедны, даже если с трудом сюда поступили… Да даже если они оба провалили ритуалогию, которую ей так поставили — она, Альба, как в этом виновата? Да, с Марией она не дружила. Вообще почти ни с кем, кроме команды и компании Сигурн с вечерних посиделок не общалась. Ну и еще с Дарйх, Эльзой, Вагнером и Викторией с Эмилем. И то с последними двумя — только на факультативах, а с пятикурсниками кроме Драйх — только потому,
Не успела Альба смыть с себя большую часть злости в помогавшим в этом теплом душе, как в дверь размеренно постучали. И еще раз. И еще — пока Альба не накинула наконец поверх рубахи плащ и не выглянула в еще более холодный, чем ее комната, коридор.
За дверью обнаружилась горгулья. Та же самая, что приносила вещи в день ее сюда заселения. Только теперь она держала в руках кусок пергамента. Отдав его удивленной таким поворотом девушке нелюдь отправилась прочь.
Кусок пергамента был запиской с печатью университета. Лаконичной запиской:
«Адептке Альбе Синегорской срочно явиться в деканат».
Альба тяжело вздохнула и начала натягивать теплые носки, носимые под сапогами. Кажется, сегодняшний день удивительных, в хороших и нет, смыслах, происшествий еще не закончился.
У декана ее ожидали, помимо Марии и Стивена, выглядящего, кстати, вполне здоровым, сама магистр Айвор де Мар и магистр-менталист Теор. Последний одарил Альбу таким взглядом, что ей захотелось спрятаться куда-нибудь под кресло. Ну да, она ведь на полосе дважды контакт использовала, который, так-то, магистр до конца первого курса самостоятельно строить запрещал… Но как понял-то?
— Альба, объясните, что у вас случилось с вашими однокурсниками, — любезно, но с некоторой прохладой в голосе спросила декан.
Альба только плечами пожала.
— Это у них спросите — что случилось. Шла из столовой по темной части парка. Вышли двое из-за дерева, в руках палки, — скрывать она ничего и не думала. Все равно ведь менталист и мысли, если надо, прочтет. Даже без согласия. — Замахнулись. Ну я от одного удара увернулась, у второго вырвала сама «оружие». Огрела палкой того, кто остался, по руке и по колену. А потом поняла, кто это, выругалась и ушла. Вот и все. Да, надо было сразу огонь зажигать чтобы лица разглядеть, я просто не сообразила как-то.
И к лучшему. То, что она так-то могла даже не желая случайно поджечь одежду и если не убить, то покалечить обоих Альба понимала. Но, увы, «светляка» они пока не проходили, а на вламаге он был не нужен, так что обращаться к кому-то из преподавателей ради этого не хотелось, как и самой разбираться. Вроде и не особо надо… Было раньше.
— Да ты… — начала было Мария, но декан ее угомонила одним взглядом.
— Что произошло после того, как вы поняли, что перед вами ваши однокурсники, не представляющие вреда?
Альба второй раз плечами пожала.
Вообще-то палкой огреть можно так, что вред вполне себе будет.
— Посмотрела в ее, — она бросила на Марию мрачный взгляд, — глаза и высказала все, что думала об этой затее. Вот и все. Сама втянула брата в это — пускай сама его к целителям и ведет.
Что, это что ли декану не понравилось? Тут Альба себя неправой не считала. Ну, не до конца. Стивен-то наверняка просто сестру поддержать хотел… Как и всегда. И оставлять его валяться на снегу не стоило. Но она разозлилась настолько, что боялась и правда что-то поджечь. Или левитацией ближайшее бревно на кого-нибудь уронить.