Магия объединяет

Эндрюс Илона

— Держу пари, если бы их матери позвонили им, они бы взяли трубку.

Что было не про нашу честь. К сожалению, умершие матери не возвращались к жизни даже в Атланте после Сдвига.

— Приятно было увидеть тебя, Роман. — Я схватила Кэррана за руку.

Птица повернулась ко мне.

— Катя!

О нет.

— Не уходи. Мне нужно с тобой поговорить.

— Мне пора, пока!

Я выскочила из дома. Кэрран отстал от меня всего на полсекунды и захлопнул дверь. Я помчалась по деревянной дорожке, прежде чем Евдокия решит меня выследить.

— Ты серьезно убегаешь от Евдокии?

— Именно. — Ведьмы

были не особо мной довольны. Они доверили мне защищать Атланту и ее ковены, а я вместо этого заявила права на город.

— Может, мы могли бы пропустить Конклав сегодня вечером? — сказал Кэрран.

— Мы не можем.

— Почему?

— Потому что настала очередь Мэхона присутствовать.

Кадьяк из Атланты был храбрым и могущественным, и самым близким мужчиной для Кэррана в качестве отца. У него также была сверхъестественная способность вызывать отторжение у всех в комнате, а затем ему приходилось защищаться, когда вспыхивала драка. Он серьезно относился к самообороне. Иногда, когда он заканчивал, от здания не оставалось и следа.

— Джим же будет там, — сказал Кэрран.

— Нет. — Стая распределяла обязанности по посещению Конклава между альфами, так что, если бы что-то случилось на Конклаве, лидеры Стаи в целом не были уничтожены. — Джим будет последним. Ты бы знал это, если бы не пропустил, сражаясь с той тварью в канализации. Там будут Рафаэль и Андреа, Десандра и твой отец. Без присмотра.

Кэрран выругался.

— О чем, черт возьми, Джим думает с этим составом?

— Так тебе и надо, что притворяешься, будто у тебя нет проблем с родителями.

Он что-то прорычал себе под нос.

Мы с Мэхоном не всегда сходились во взглядах. Он считал, что я не стану хорошей парой для Кэррана, и что я была причиной, по которой Кэрран покинул Стаю, и он высказал мне это, но сейчас смирился. Мы оба любили Кэррана, поэтому нам приходилось иметь дело друг с другом, и мы старались изо всех сил. Хотя в последнее время Мэхон был необычайно добр ко мне. Вероятно, это была ловушка.

— Мы посетим Конклав, а потом сможем пойти домой, выпить кофе и съесть яблочный пирог, который я испекла вчера вечером, — сказала я. — Это будет великолепно.

Он обнял меня.

— Конклав — это всего лишь ужин.

— Не говори этого.

— Насколько…

Я уставилась на него.

— Я серьезно! Я хочу приятной спокойной ночи.

— … плохо это может быть?

— Теперь ты все испортил. Если огненный гигант вломится через окно, пока мы будем на Конклаве, и попытается раздавить людей, я врежу тебе по руке.

Он рассмеялся, и мы побежали трусцой по извилистой лесной тропинке к нашей машине.

***

«БЕРНАРД» ВСЕГДА БЫЛ полон, но никогда не переполнен. Расположенный в массивном особняке в английском стиле в богатом северном районе, ресторан «Бернард» был одним из тех мест, где нужно было бронировать столик минимум за две недели. Еда выглядела изыскано и дорого, порции были крошечными, а посетители были настоящей приманкой. Мужчины в костюмах стоимостью в тысячу долларов и женщины в сверкающих платьях с блестящими камнями на шеях и запястьях смешивались и вели вежливую беседу приглушенными голосами, потягивая вино и дорогие ликеры.

Мы с Кэрраном зашли в «Бернард» в нашей рабочей одежде: поношенных джинсах, футболках и ботинках. Я бы предпочла

еще свой меч, но у «Бернарда» была строгая политика запрета на ношение оружия, так что «Саррат» пришлось остаться в машине.

Люди глазели, пока мы шли в конференц-зал. Люди всегда глазели. Поплыл шепот.

— Это она?

— Она не похожа на…

Тьфу.

Кэрран повернулся на звук, его глаза застыли, выражение лица было бесстрастным. Шепот стих.

Мы вошли в конференц-зал, где был накрыт единственный длинный стол. Стая уже была там. Мэхон сел в центральном кресле лицом к двери, Рафаэль справа от него, Десандра через три места слева от него. Мэхон увидел нас и ухмыльнулся, поглаживая бороду, которая раньше была черной, но теперь разбавлена сединой. Когда вы видели Кадьяка из Атланты, на ум сразу приходило одно слово: — большой. Высокий, с массивными плечами, бочкообразной грудью и широченный, но не толстый, Мэхон излучал силу и грубую физическую мощь. В то время как Кэрран сдерживал обещание взрывной жестокости, Мэхон выглядел так, будто, если бы крыша внезапно обрушилась, он поймал бы ее, крякнул и поддержал.

Рядом с ним Рафаэль казался полной его противоположностью. Худощавый, высокий и темноволосый, с пронзительными голубыми глазами, альфа клана буда не был традиционно красив, но в его лице было что-то такое, что вызывало одержимость у женщин. Они смотрели на него и думали о сексе. Затем они смотрели на его лучшую половинку и решали, что он не стоит того, чтобы из-за него умирать. Особенно в последнее время, потому что Андреа была на девятом месяце беременности и общалась в основном рычанием. Ее за столом не было.

Десандра, красивая блондинка, телосложением напоминающая женщину-боксера, ковырялась в какой-то тщательно составленной композиции из цветов и мясных нарезок на своей тарелке, которая, вероятно, должна была быть каким-то изысканным блюдом. Она отсалютовала нам вилкой и вернулась к ковырянию.

Кэрран сел рядом с Мэхоном. Я заняла стул между ним и Десандрой и наклонилась вперед, чтобы видеть Рафаэля.

— Где Андреа?

— В Крепости, — сказал он. — Дулиттл хочет приглядывать за ней.

— Все в порядке? — Она должна была разродиться со дня на день.

— В порядке, — сказал Рафаэль. — Дулиттл просто немного заморачивается.

Медмаг Стаи, вероятно, был единственным, кто мог заставить Андреа подчиниться.

— Мальчик. — Мэхон хлопнул рукой по плечу Кэррана и засиял. Кэрран улыбнулся в ответ. Это почти оправдало проведение Конклава.

— Старик, — сказал Кэрран.

— Ты выглядишь похудевшим. Постишься к свадьбе? Или она плохо тебя кормит?

— Он ест то, что убивает, — сказала я. — Я ничего не могу поделать с тем, что он никудышный охотник.

Мэхон усмехнулся.

— У меня много дел, — сказал Кэрран. — Гильдия требует много сил. За пределами Крепости бывают не только пиршества и медовые кексы. Тебе стоит попробовать как-нибудь. У тебя чутье, а зима со спячкой наступит только через шесть месяцев.

— Ох. — Мэхон повернулся, порылся в сумке, которую он повесил на стул, и вытащил большой прямоугольный контейнер. — Марта дала это для тебя, поскольку ты не приходишь домой.

Кэрран снял крышку. Внутри было шесть идеальных золотистых маффинов. Аромат меда и ванили поплыл по столу. Десандра ожила, как зимний волк, услышавший поблизости кролика.