Магия огня
Шрифт:
«Расскажи о себе», — попросила я, взглянув на Дерека, — «Ты учился в Академии Монклер?»
«Да, я воспитанник А.М. У моего отца сеть подобных магазинов», — он кивнул в сторону полок отдела, — «Он хочет большего для меня, поэтому я четыре года проходил в форме академии, а потом еще сдавал эти жуткие вступительные экзамены».
«Дерек, почти гений», — добавила Скаут, положив на прилавок Шоко-Локо. — «Я приняла важнейшее решение за сегодняшний день».
Дерек тихо рассмеялся.
«Я-то знаю, что это неправда. Тебе приходится принимать и более важные решения, вроде этого,
Я в недоумении переводила взгляд с комикса на Скаут, которая на такое сравнение Дерека только весело усмехнулась.
Тогда я нагнулась к ней и шепнула: «Он знает?»
Скаут не ответила, я восприняла это как знак того, что она не желает об этом сейчас говорить, по крайней мере, при посторонних. Она достала из сумки кожаный кошелек и вытащила оттуда хрустящую купюру в двадцать долларов.
Я с удивлением разглядывала оттиск на отделке кошелька — там был отпечатан дизайнерский логотип.
«Что?» — спросила Скаут, убирая кошелек в сумку, — «Он не настоящий, просто качественная подделка, я купила его в Уикер парке. И нечего так смотреть».
«Даже скромные девушки имеют право на хорошие вещи», — сказал Дерек, улыбнувшись одним уголком губ, а затем снова уткнулся в комикс. Похоже, он утратил к нам интерес.
«До скорого, Ди», — сказала на прощание Скаут, и мы направились к выходу. Дерек помахал нам, не поднимая глаз от комикса.
Когда мы вышли на улицу, погода оставалась все такой же мрачной и серой, город был спокойным и немного зловещим, а впереди еще Св. София.
«Ладно, давай разберемся», — начала я, — «Значит мне — своей соседке — ты не хочешь рассказывать, а парень, который работает в соседнем ларьке, все знает?»
Скаут откусила кончик палочки Шоко-локо и искоса посмотрела на меня, продолжая жевать.
«Он милый, правда?»
«Да. Но это не аргумент!»
«У него есть девушка, Сэм. Они сто лет вместе».
«Облом. Но вернемся к теме», — мы разделились, чтобы обойти стайку туристов, затем снова сошлись, — «Почему он знает?»
«Ты считаешь, это я ему рассказала?» — Скаут притормозила на перекрестке, ожидая сигнала светофора. Движение во время обеда очень оживленное, — «Вообще-то я рада, что он все знает — он такой милый».
«Прическа у него симпатичная», — добавила я.
«И глаза. Они такие шоколадные».
«Согласна. И поэтому ты ему все рассказала?»
«Ничего я ему не говорила», — сказала Скаут, переходя улицу, когда сменился цвет светофора.
«Помнишь, что я рассказывала о людях будто выжатых, подавленных?»
«Тех, кто стал жертвой Жнецов?»
«Точно», — кивком подтвердила Скаут, — «Дерек почти стал жертвой. Он и его мама были очень близки, но пару лет назад она умерла, он тогда был первокурсником. К сожалению, в Чикагском Университете он завел неподходящее знакомство, двое из его студенческого клуба оказались Жнецами. Они воспользовались несчастьем, сдружились с ним и довели его до еще большего уныния».
«Они», — как бы правильно выразиться, — «выкачали его энергию?»
Скаут
«От него немного осталось, фактически только оболочка. К тому моменту, когда мы его обнаружили, он едва добирался до класса, с трудом выбираясь из постели. И был так угнетен».
«Жуть!» — тихо заметила я.
«Я знаю. К счастью, он не зашел слишком далеко, хотя уже был к этому близок. Мы вычислили его и сняли с него заклятие, оттягивающее силы. Такие заклинания накладывают юные Жнецы, чтобы высасывать энергию и переправлять ее старшим, тем, кто в ней нуждается. Мы отбили его у Жнецов. Дали ему возможность отдохнуть, набраться сил, вернули его семье и настоящим друзьям. Такой отдых исцелил его», — лицо ее стало сердитым, а голос зазвучал жестче, — «А его «друзьям» Жнецам мы хорошенько разъяснили, что такое самопожертвование».
«И помогло?»
«Одного нам удалось убедить оставить это. А второй все еще состоит в «клубе» в худшем смысле этого слова. Как бы то ни было, Дерек теперь один из тех, кто знает о нас, об Адептах. Мы называем таких людей нашим сообществом», — я припомнила, что это слово проскальзывало в разговоре Кэти и Смита, — «Люди, лишенные магии, обычно узнают о нашем существовании только, когда сами попадают в гущу магических событий. Иногда они в знак благодарности помогают нам. Информацией, а порою просто человеческим вниманием».
«И клубничной газировкой», — добавила я.
«Ну, это самое главное», — весело согласилась Скаут. Она оттянула меня в сторону от оживленного потока пешеходов к краю тротуара.
«Оглянись вокруг, Лил. Большинство людей не обращают внимания на поток и суету города. Мы тоже часть этого потока. И магия неотъемлемая его часть. Некоторые любят жизнь в Чикаго за ее энергичность, обыденность и за чувство причастности к чему-то большему».
Посмотрев на окружавшие нас сталь, стекло и бетон, прислушавшись к шуму города, я поняла, что хотела сказать Скаут.
«Всегда находится горстка людей, которые знают о нас. Тех, кто знает, что мы делаем и с чем боремся».
Скаут сказала это, когда мы свернули за угол и направились к Св. Софии.
И тут появился он.
Джейсон стоял перед каменной стеной, засунув руки в карманы. Он был одет в брюки цвета хаки и темно-синий свитер с вышитым на кармане золотым крестом. Его светло-русые волосы были аккуратно уложены, а взгляд синих глаз из-под длинных ресниц, из-за облачного неба отливал сталью.
И этот взгляд был устремлен на меня, прожигая меня будто лазером.
Скаут, которая после повествования о Дереке, наконец, смогла сделать внушительный глоток газировки, выпустила трубочку изо рта только чтобы сказать:
«Мне кажется, к тебе посетитель».
«Может, он к тебе пришел».
«О, нет. Джейсон Шеферд не потащился бы в Св. Софию, чтобы повидаться со мной. Если я ему нужна, он может написать мне смс».
Я не могла опровергнуть ее довод, да и мои напряженные нервы подтверждали ее правоту. От волнения мне сдавило горло и свело желудок. Неужели этот парень — парень с такими потрясающе синими глазами — здесь из-за меня?