Магия шипов
Шрифт:
Девушка подняла ключ, затем остановилась, проведя кончиками пальцев по шероховатой поверхности двери. Воспоминания промелькнули перед ней: следы когтей на столе в склепе, которые процарапали дерево, словно масло.
Нет, это казалось невозможным. Гримуары превращаются в малефикты, только если они повреждены. Этого не могло произойти посреди ночи, когда в склепе не было ни единой души, а все гримуары находились под надежной защитой. Только не тогда, когда хранители патрулируют темные коридоры, а над их головами висит огромный предупреждающий колокол Великой библиотеки.
Решив прогнать
Она прокралась вперед, держа свечу повыше. Все в порядке. Пора возвращаться в постель.
И тут ее настиг он – запах, который ни с чем не спутаешь. Словно вернувшись на несколько месяцев назад, она снова стояла в читальном зале, склонившись над кожаным креслом. Ее сердце замерло и затем начало учащенно биться, оглушительно отдаваясь в ушах.
Эфирное горение. Кто-то колдовал в стенах библиотеки.
Она быстро задула свечу. Неожиданный стук заставил ее вздрогнуть. Она подождала, пока звук не повторился, на этот раз тише, почти как эхо. Теперь, догадываясь, в чем дело, она кралась вдоль книжного шкафа до тех пор, пока не показалась входная дверь библиотеки. Створки были открыты и болтались на ветру.
Где же все хранители? Она должна была увидеть хоть кого-нибудь, но библиотека казалась совершенно пустой. Похолодев от ужаса, она направилась к двери. Хотя каждая тень теперь казалась зловещей, будто протягивающей к ней по половицам длинные пальцы, Элизабет обходила лунный свет стороной, не желая быть замеченной.
Боль пронзила ее босой палец, когда она была уже на полпути к выходу из атриума. Что-то острое на полу укололо – что-то холодное и твердое, сверкнувшее в темноте.
Это был меч. И не просто какой-то меч – Демоноубийца. Гранатовый свет поблескивал на его рукояти во мраке.
Элизабет оцепенело подняла клинок. Прикасаться к нему было для нее чем-то непозволительным. Демоноубийца никогда не покидал пояса Наставницы. Она позволила бы ему исчезнуть с ее глаз, если только…
Со сдавленным криком Элизабет бросилась к фигуре, которая лежала на полу неподалеку. Рыжие волосы прядями рассыпались в лунном свете, бледная рука распласталась на полу. Элизабет схватилась за плечо и, не обнаружив сопротивления, перевернула тело. Глаза Наставницы невидяще уставились в потолок.
Пол под Элизабет разверзся, библиотека завертелась в головокружительном водовороте. Невозможно. Это был какой-то дурной сон. В любой момент она могла проснуться в своей постели, и все стало бы как прежде. Пока Элизабет ждала, что это произойдет, секунды
«Кровь», – машинально подумала она, но субстанция, покрывавшая ее руку, была чем-то другим – более густым и темным. Это оказалась не кровь, а чернила.
Элизабет сразу поняла, что это означало. Она вытерла руку о ночную рубашку и обеими ладонями вцепилась в рукоять Демоноубийцы, слишком сильно дрожа, чтобы удержать ее одной рукой. Девушка сделала шаг прямо в ночную темноту. Ветер налетел на нее, спутывая волосы. Поначалу она не видела ничего, кроме нескольких фонарей, все еще горевших где-то в Самерсхолле. Их огни мерцали, и деревья во фруктовом саду колыхались на ветру в такт. Высокая кованая ограда окружала засыпанный гравием двор библиотеки. Пики на верхушках ее прутьев пронзали беспокойное небо, как кинжалы, однако ворота, еле державшиеся на вывороченных петлях, были распахнуты – с них капали чернила.
И тут в отдалении среди деревьев появилось какое-то движение. Лунный свет отражался от засаленной обложки. Малефикт ковылял к деревне перекатывающейся, неуклюжей походкой, словно уродливый медведь, увалисто пытающийся ходить на двух ногах. У Элизабет не было никаких сомнений: гримуар ускользнул из склепа. Черпая колдовскую силу из начертанных на его страницах заклинаний, он превратился в жуткое чудовище из чернил и кожи.
Столкнувшись с малефиктом, Элизабет должна была предупредить ближайшего хранителя или, если это не представлялась возможным, взбежать по лестнице и позвонить в колокол Великой библиотеки. Колокол призывал хранителей к оружию, а горожан – спрятаться в укрытии под ратушей. На это у Элизабет не было времени. Если она повернет назад, чудовище доберется до Саммерсхолла прежде, чем кто-либо успеет встать с постели. Множество людей погибнет на улицах. Это будет настоящая бойня.
Officium adusque mortem. Долг до самой смерти. Элизабет тысячу раз проходила сквозь двери прямо под этой надписью. Может, она еще и не была хранителем, но никогда не смогла бы назвать себя им, если бы сейчас повернула назад. Защищать Саммерсхолл было ее обязанностью, пусть даже ценой собственной жизни.
Девушка стремительно выбежала за ворота и помчалась вниз по склону. Острый гравий сменился мягким мокрым ковром из мха и опавших листьев, намочивших подол ее ночной рубашки. Она споткнулась о корень, чуть не выронила при этом меч, однако малефикт не остановился, продолжая неуклюже двигаться в противоположном направлении.
Теперь девушка была достаточно близко, чтобы почувствовать вызывающую рвотные позывы гнилостную вонь, исходящую от него. Монстр был огромен – гораздо больше человека, с толстыми и сучковатыми конечностями, напоминающими обрубки деревьев. Парализующая волна ужаса нахлынула на Элизабет. Демоноубийца резко стал неподъемно тяжелым. Она не герой – просто девочка в ночной рубашке с мечом в руках.
«Интересно, – подумала Элизабет, – испытывала ли Наставница то же самое, когда впервые столкнулась с малефиктом? Я не должна бороться с ним».