Магия звезд
Шрифт:
— Единственный способ избавиться от этой дряни, это сделать так, чтобы она стала для тебя недоступной. С сегодняшнего дня ты перестанешь принимать снотворное, — заявил Дрю, остановившись у кухонной раковины.
С ужасом Лайла наблюдала за тем, как он открыл один из флаконов и вылил его содержимое в раковину. Она попыталась его остановить.
— Нет, Дрю. Пожалуйста, не делай этого! Я должна принимать свое лекарство. Я не могу без него! Давай, я буду постепенно от него отвыкать.
— Нет! — отрезал адвокат.
С выражением
— Будь ты проклят! Я тебя ненавижу! — закричала Лайла, стуча кулачками по широкой груди Дрю.
— Что мне теперь делать?! Как я усну?! Он схватил ее за запястья.
— Ты обойдешься без этой настойки. Безусловно, поначалу ты будешь страдать, но потом все будет хорошо. Конечно, это будет нелегко сделать, но ты должна навсегда бросить принимать наркотик.
Она разрыдалась.
— Я не могу!
— Ты — можешь, — вкрадчиво промолвил Дрю. Он отпустил ее руки и, обняв, погладил по спине, пытаясь унять ее слезы.
— Когда начнется суд, ты должна быть абсолютно вменяемой, ведь обвинение может воспользоваться любой твоей ошибкой, любой оговоркой.
Она горько рыдала, и ей было глубоко наплевать, что слезы оставляют мокрые пятна на дорогой ткани его сюртука.
— Я ненавижу тебя, Дрю! Ненавижу за то, что ты испортил мне жизнь!
— Когда-нибудь, надеюсь, ты поймешь, что причина всех твоих бед не во мне. Настанет день, и ты осознаешь, что я единственный, кто попытался остановить твое саморазрушение. А пока, ради бога, можешь меня ненавидеть.
Он отступил от нее и внимательно посмотрел на заплаканное лицо женщины.
— Через пять минут мы отправимся в Новый Орлеан, — отчеканил он и вышел из комнаты.
На следующий день, когда Дрю разбирал в конторе накопившуюся за время его отсутствия гору бумаг, ему в голову невольно пришла мысль о том, насколько безрезультатной оказалась его поездка в Батон-Руж.
Однако память о ее объятиях скрашивала все, и Дрю жаждал повторить этот сладкий опыт.
Когда они прибыли в Новый Орлеан, Солье проводил Лайлу в отведенную ей комнату. Весь день она не выходила, не появилась даже к ужину. Всю ночь Дрю прислушивался, ожидая, что, страдая от бессонницы, она будет бродить по коридорам, но так ничего и не услышал.
Скоро у нее начнется ломка. Он опасался, что Лайла может весьма болезненно ее переносить, и мечтал избавить эту женщину от лишних страданий, однако прекрасно понимал, что ей придется пройти через весь этот ад, прежде чем она станет абсолютно здоровой.
Дверь распахнулась, и на пороге появился Эрик.
— Простите, сэр, к вам пришел мистер Финни. Проклятье! Дрю не был сегодня готов к визиту окружного адвоката.
— Скажите ему, пусть проходит, — вздохнул он, решив, что от судьбы все равно не уйдешь.
— Привет, Солье, — небрежно бросил Финни, ввалившись в офис.
— Чем
— Да так, забежал узнать, вернулся ли ты из своей поездки…
Финни устроился на стуле прямо напротив рабочего стола Дрю.
— Узнал что-нибудь для меня интересненькое?
— Да абсолютно ничего, — солгал Солье. Если окружному прокурору так хочется узнать о сестре Элизабет или Бланш Филь, он может провести свое собственное расследование. Дрю незачем делиться с обвиняющей стороной.
— Стыд и срам. Суд начинается через месяц, и, похоже, все пройдет без сучка и задоринки…
Дрю рассмеялся.
— Ты еще должен назвать мотив преступления. Зачем женщине без средств к существованию убивать мужчину, за счет которого она живет?
Финни ухмыльнулся.
— Ну, она просто надеялась, что когда не станет Жана, отцовское пароходство вернется к ней.
— Это же абсурд! В отличие от Мариан Кювье у Лайлы не было никаких причин мечтать о руководстве пароходством Кювье.
— У меня есть свидетель, который покажет под присягой, что слышал, как Жан и Лайла ссорились из-за пароходства ее отца. Она хотела вернуть его себе и бросить Жана, но тот лишь посмеялся над ней в ответ.
Финни похлопал по колену ладонью.
— Итак, как видишь, я уже нашел мотив. Твоя подзащитная давала Жану опиумную настойку, чтобы тот не лез к ней в постель вплоть до той ночи, когда она решила, что пожалуй, ему необходим вечный сон.
Дрю нахмурился и некоторое время размышлял, что ответить.
— А кто свидетель? — наконец спросил он как можно более безразличным тоном.
— Не кто иной, как личный слуга Жана Жорж. Поскольку он всегда был со своим господином, ему известно все.
— Ну, если так, тогда он должен был знать и о других женах Кювье, — парировал Дрю. — Я его как свидетеля разделаю под орех. Ведь он не должен был хранить зловещую тайну Жана…
— О нет, в этом-то и вся прелесть данного дела. Жан держал своего слугу в неведении. Говорил, что все эти женщины просто его любовницы. А Жорж знал о том, что брак его господина с Мариан несчастлив, и потому вполне его понимал. И вовсе не хотел сердить своего хозяина.
Окружной прокурор рассмеялся.
— Должен отдать должное Кювье… Он умел обращаться с женщинами…
«Да, он делал это так здорово, что отправился на тот свет», — подумал Дрю. Слова Финни вызвали у него отвращение.
— Но кто-то его все-таки остановил, — промолвил он, покачав головой.
Прокурор нахмурился.
— Дрю, твоя подзащитная хотела вернуть себе компанию отца. Жорж поведал мне, что она обвиняла тебя и мужа в явно несправедливой сделке. И сегодня я здесь, чтобы забрать копию этого договора. Ты можешь отдать мне ее добровольно, в противном случае я пойду другим путем. Так что выбор за тобой.