Магия звёзд
Шрифт:
«Куда она убежала? А есть разница? Нужно было подойти… Подойти с тупым подкатом? П-ха… Кретин… нереальный кретин…» – парень усмехнулся и устало сжал переносицу.
«Как её найти теперь? Нереально… Может, спросить в этом клубе? Да, так и сделаю! Хотя… бре-ед. О чём я их спрошу? Да ну нахрен… Как же заткнуть эти мысли?! Как забыть…»
– Как интересно тебя послушать, брат. Теперь мне многое понятно, а я-то всё думаю, что с тобой приключилось… – ворвался в тишину салона недовольный голос Натаниэля.
– А? – Шеннон отвлёкся от внутренней дискуссии и повернулся к брату. – Нэйт, да не переживай ты так! Ну, перебрал чутка, устал
– С каких это пор у тебя так проявляется опьянение, а усталость длится неделями? А? – Натаниэль развернулся к нему всем корпусом, его ноздри сердито раздувались, на скулах ходили желваки. – Шенн, мы братья… команда, в конце концов. Если ты считаешь, что твоё состояние не отражается на мне и настроении всего коллектива, то это верх эгоизма! Все запариваются на эту тему! И если раньше мы всегда прикрывали друг друга, то теперь мне нечего ответить парням, потому что я, блин, и сам нифига не знаю! И это сейчас не о моих личных переживаниях вообще! – Натаниэль резко отвернулся к окну, но через секунду снова заговорил. – Я пытался шутить, не обращать внимания, предлагать помощь, но всё бесполезно… Ты совсем закопался в своих проблемах и забыл, что сейчас вроде как очень важный период в нашей жизни, брат. Мы делаем большое дело. На носу куча мероприятий, запись альбома, промотур, но не-ет, все вынуждены сидеть и ждать, когда наш бессменный барабанщик соизволит прийти в себя! Раньше от твоих приступов меланхолии хотя бы не страдало творчество. Тексты в этот период у тебя получались просто охрененные, но сейчас… сейчас ты будто обесточен… и лишаешь энергии всё вокруг…
– Нэйт… – Шеннон опустил голову.
– Я просто хочу помочь, брат. Вот только ты… – он замолчал на секунду, а потом произнёс едва слышно: – Пофиг… Делай, что хочешь, Шеннон… Я устал биться башкой в стену…
Такси тем временем замерло у главного входа гостиницы. Шеннон расплатился и, открыв дверь, посмотрел на брата.
– Ты идёшь? – спросил он.
– Нет, мне надо побыть одному…
– Нэйт… – в голосе Шеннона послышались покаянные нотки. – Надо поговорить, брат… Мне без тебя никак…
Натаниэль ещё несколько секунд не двигался с места и упрямо смотрел перед собой, но потом обречённо рыкнул и вылез из машины.
Парни поднялись в номер Шеннона и вышли на небольшой балкон. На кованый столик приземлились свежесваренный кофе и бутылка кубинского рома. Братья смотрели на небо, каждый думал о своём. Наконец Шеннон нарушил молчание.
– Я дико устал, Нэйт, – тихо сказал он.
– Я это уже слышал… И не раз, – ответил Натаниэль.
– Я не понимаю, что происходит, – продолжил Шеннон. – Всё было так просто, была цель, мечта, а теперь…
– А что теперь? – Натаниэль внимательно смотрел на брата. – Цель куда-то испарилась?
– Я… – Шеннон откупорил бутылку и щедро плеснул ром в кофе. – Не знаю я…
– Ты не знаешь, а я тебе скажу… – Натаниэль глубоко вдохнул. – Ши, мы только в начале пути. Это первый альбом… Только первый, вдумайся! Вот она – наша с тобой мечта! Неужели ты забыл? Нет… не верю, ты не забыл! – он усмехнулся. – Да, бро, был тур, был успех, но ведь это была только Америка! Разве мы планировали довольствоваться малым? Мы же мечтали объездить мир, помнишь? И цель уже так близка! Сейчас Англия, второй альбом… А потом Япония, дальше – больше! Это выматывает, согласен. Мне и самому порой
– Такое забудешь! – засмеялся Шеннон. – Ты маленький вставал на стол перед гостями, еле удерживая ручонками большую папину гитару, и говорил: «Пливет! Мы юбим вась! Вы насе сё!» Как они тогда смеялись, а я сгорал со стыда, думая, что судьба поиздевалась надо мной, послав клоуна вместо младшего брата!
– Да не гони! – Натаниэль шутливо толкнул Шеннона кулаком в плечо. – Ты тоже гордился тем, как мы круты! А особенно, когда дед отдал тебе свой старый барабан со времён парадов. Тот, с белым полотном, золотыми вставками, на большом красном ремне… Крутой был инструмент. Никогда не забуду, как гордый Шеннон Кристофер О’Доэрти, расхаживал по заднему двору и молотил по огромной штуковине, висевшей у него ярмом на шее!
– Было дело… – усмехнулся мужчина, чувствуя, как по сердцу лучами расходится тепло исцеляющих воспоминаний.
В горле запершило.
– А мама смеялась… – тихо заметил Натаниэль. – Да, мы были счастливы тогда. Но и сейчас всё изменилось только внешне. Мечта никуда не исчезла! Перед нами целый мир, бро, и он ждёт нас! Мы будем открывать его вместе! – парень пригубил горячий напиток и запрокинул голову к небу, закрыв глаза. – Музыка растворяет в себе… Ты знаешь это не хуже меня.
– Знаю, Нэйт… – задумчиво произнёс Шеннон.
– Нафиг эти слава, если это не по любви? М-м? Вот только в нашей истории всё по любви, бро. Ты не сможешь жить без всего этого крутого дерьма, как и я, – Натаниэль посмотрел на брата и улыбнулся. – Ну что поделаешь, если у нас так удачно получается ещё и бабло грести?
Шеннон засмеялся. Да, его младший братишка был абсолютно прав. Мечта не исчезла и не исчезнет. И вершина всегда будет на шаг выше. А музыка… музыка – это его жизнь, и если выбирать, то…
– Спасибо, что ты есть, – Шеннон протянул через стол сжатый кулак, который тут же был по-братски отбит. – Хотя порой бесишь неимоверно, мелкий ты засранец…
Они болтали всю ночь, как в детстве. Вспоминали школу и зарождение группы, смеялись и печально замолкали, когда речь заходила о тех, кто уже не мог разделить с ними радость на этом свете, планировали будущее, железно решив устроить вояж по континентам, в поисках приключений и вдохновения.
– А что? – смеялся Натаниэль. – Может, муза прилетит к нам в Африке! Только представь, Том и носорог гордо несутся по саванне…
– Ему не говори, – смеялся Шеннон. – А как тебе Северный полюс? Мэтт на спине белого медведя в мягких розовых наушниках играет на басу…
Небо начало светлеть, на горизонте обозначилась предрассветная полоса.
– Вот и утро… – протянул младший О’Доэрти, потягиваясь и зевая. – Давненько мы так не засиживались.
– Да-а, встретили новый день… – мысли Шеннона вернулись к Энн, и он повернулся к брату. – Я совсем забыл…
– О чём? – Натаниэль неохотно оторвал взгляд от птиц, возившихся на проводе, и вопросительно уставился на брата.
– Энн. Она так внезапно приехала вчера, вела себя странно, да и выглядела… Что-то мне подсказывает, что у неё большие проблемы, – Шеннон растёр ладонями лицо. – Я мало что понял, но всё же чувствую вину за то, что …