Магия
Шрифт:
Дунстан посмотрел на Адониса, который откровенно усмехался.
— Смотри-ка, он настоящий Ивес. Неглупый, только упрямый.
— И мне так говорили, хотя не пойму, чего в нем больше. — Адонис кивнул в сторону грохочущего внизу по дороге экипажа. — Почему это всякий раз, как назревает буря, появляются Малколмы?
— То же самое можно сказать про тебя, — мрачно заметил Дунстан, глядя в указанном направлении, но пока не узнавая экипаж. Как Адонис узнал, кто в нем едет?
Пропустив мимо ушей замечание Ивеса, Адонис рассмеялся и потащил
— Если Малколмы вцепятся в тебя своими когтями, молись, чтобы тебе крупно повезло, а то они тебя отправят домой на метле.
Судя по выражению лица Гриффита, такая перспектива привлекала его куда больше, чем гнев отца.
Он с интересом посмотрел в сторону дороги. — Я оставлю вас обоих пообщаться с леди. — В изношенном жилете, перекинув через плечо пальто, Адонис направился к дальнему склону холма. — Я догоню вас позже.
— Подожди! — крикнул ему вдогонку Дунстан. Он ненавидел быть обязанным кому бы то ни было, а этому родственнику был должен намного больше. Дунстан внезапно понял, что потеря сына убила бы его. — Я твой должник. Приходи в дом, и мы поговорим.
Адонис окинул его скептическим взглядом. — Нам не о чем разговаривать. Дунстан схватил сына за плечи обеими руками, испытывая чувство благодарности к человеку, к которому прежде относился враждебно и с подозрительностью.
— У меня кроме него никого нет — просто сказал он, сжимая плечи Гриффита. Ивес-старший стеснялся своих слез, но это были слезы радости, потому что он снова держал в объятиях своего сына. — Приходи к нам на обед.
Адонис поглядел на приближающийся экипаж, затем снова на наивного парнишку, который с нескрываемым интересом наблюдал за происходящим.
— Ладно, только попозже.
Хотя Адонис не слишком торопился оставить отца и сына наедине, но когда экипаж подкатил к подножию холма, его уже и след простыл.
— Он не такой, как все, — пробормотал Гриффит.
— А у тебя, дорогой, возникли серьезные проблемы, — парировал отец, отпуская его.
Дунстану было только семнадцать лет, когда он узнал, что Бесси носит под сердцем его ребенка. Восемнадцать ему исполнилось на следующий день после рождения Гриффита. Он держал малыша на руках пару раз, когда приезжал домой из школы, и издалека наблюдал, как рос сын.
Брак с Силией, а затем ее смерть отдалили их друг от друга. Его постоянно мучила совесть, однако у него не было выбора.
Дунстан так и не почувствовал себя отцом, да у него и не было достойного примера для подражания: его собственный отец ограничился лишь тем, что признал его существование. Видимо, семейный опыт повлиял на его отношения с Гриффитом. Как же несправедлив он был все эти годы! А откуда, черт возьми, ему было знать, как вести себя с детьми?
Хотя Дунстан умел обращаться с родными младшими братьями.
— Пойдем. Я думаю, ты проголодался. Что вы собирались делать?
— Адонис сказал, что это — волшебная гора, и я пробовал найти путь внутрь. — Гриффит начал
Дунстан на мгновение задержался, наблюдая за старинным экипажем, грохочущим внизу, и вновь спрашивая себя: откуда этому дьяволу Адонису известно, кто в нем?
Лейла вышла из экипажа и посмотрела на унылый фасад каменного дома Дунстана.
— Его здесь нет, — сказала она матери, которой лакей помогал сойти вниз.
— Откуда ты знаешь, дорогая? — спокойно спросила Эрмайон, поймав свой развевающийся шарф и заправляя его в лиф платья. Она сделала знак лакею, чтобы постучал в дверь.
Лейла всегда знала, что Дунстан был неподалеку, но решила не объяснять матери. Достав из кармана кружевной чепчик, приколола его к волосам, чтобы выглядеть не такой растрепанной в запылившейся одежде. Она наблюдала, как в дверном проеме появилась горничная Дунстана, которая отрицательно покачала головой.
Лакей также вернулся назад с сообщением, что господин вместе с работниками уехал на южное поле и не обещал быть до обеда.
— Может, нам съездить за ним? — предложила Эрмайон.
Вдыхая аромат свежескошенной травы, который принес с собой внезапно подувший ветерок, Лейла твердо возразила:
— Он уже в пути, мама. Давай войдем и выпьем чаю. — Она зашагала по уложенной камнем дорожке. — Моя мать только что с дороги, — обратилась она к служанке, которая продолжала стоять на пороге. — Мы можем немного отдохнуть и выпить чаю?
Спустя несколько минут они удобно устроились в гостиной Дунстана. Внезапно входная дверь распахнулась, и в комнату влетел грязный молодой человек, вслед за которым появился взъерошенный Дунстан в пыльном пальто.
Лейла скрыла улыбку при виде своего управляющего: теперь ей не следовало волноваться, из-за того, что выглядит она недостаточно элегантно для него.
Из-под полуопущенных ресниц она наблюдала, как удивился Дунстан их неожиданному визиту и, как ей показалось, оценивающе посмотрел на ее внешний вид. Он быстро сообразил, в чем дело, и слегка подтолкнул сына, чтобы тот оказал двум леди необходимые знаки внимания. Его сын! Лейла знала, что у Ивесов есть внебрачные дети, ей также было известно о незаконнорожденных братьях Дунстана, но никогда не думала, что встретится лицом к лицу с его сыном, к тому же почти взрослым.
Мальчик поморщился и с тоской посмотрел в сторону кухни. Темные волосы, широкая кость и упрямая челюсть выдавали в нем Ивеса, за исключением носа, которому недоставало некоторого изящества. Лейла не умела общаться с мальчиками, поэтому не знала, как себя вести в повисшей неловкой тишине, после того как необходимые формальности были соблюдены.
— Марта тебя покормит. Никуда не выходи из кухни, пока я не приду за тобой. — Дунстан отослал сына и оглядел свою собственную запылившуюся одежду. — Прошу прощения, леди. Я не ждал гостей. С вашего позволения, я удалюсь на минутку?