Маглор. Трилогия
Шрифт:
Я скосил глаза на говорившую, внимательно рассмотрел немолодую, но очень крепкую и ладную женщину в темном платье, по-крестьянски повязанную платком, и заметил, что она тоже изучает меня откровенным взглядом. Ну вот и оно. Наше наказание прибыло, саркастически поздравил я себя и решительно кастовал на себя заклинание невозмутимости. А потом ответил кратко и кротко:
– Умеют.
– Так почему не испекли? – продолжала въедливо выяснять она, но заклинание уже действовало.
– Не успели.
– Почему не успели? Ведь шаргов за нами послали?!
– Послали, – согласился я.
– А хлеб печь не стали?!
– Ага.
– Значит,
Удивительно логичное заключение. Хотя и неверное. Но что с нее взять, она ведьма.
– Ага.
– А ты неразговорчив. Интересно, и чем только всех их приворожил?
А вот это нелогичный вывод. Никого я не привораживал… я их в бою победил. Но сейчас мне что-то совершенно не хочется с ней спорить… похоже, заклинание вышло немного мощнее обычного. Но отвечать бабушке как-то нужно и лучше всего честно. У каждой уважающей себя ведьмы обязательно есть способ проверить сказанное на лживость.
– И мне.
– Чего тебе?
– Интересно.
– Вот как. А выяснять не пробовал? – Ведьма уселась рядом и посмотрела на меня с живым любопытством.
– Нет.
– Может, мне помочь тебе? Или ты просто издеваешься?
– Нет.
– Что нет?!
– Не издеваюсь.
– Маглор Иридос, пока хватит. – Прибежавшая с очередной корзинкой Вариса остановилась и недобро уставилась на ведьму. – А что это она тут ворожит?
– Да пусть, – отмахнулся я. – А мясо сварить не нужно?
– У нас вареного много, сейчас подогреем на сковородках.
– Тогда несите кружки, я кофе сделаю.
– Хорошо. – Главная повариха развернулась и, не обращая больше внимания на ведьму, убежала.
– А ты чувствуешь? – заинтересовалась ведьма.
– Что?
– Мою ворожбу?
– Да.
– Ир, – в зал вступил Таилос, бережно державший в руках спящего малыша, – где мне их поместить?
– Займите вон ту гостиную, там вам будет удобно, – отвечая на вопросы ведьмы, я не переставал думать, как устроить всех прибывших с наибольшим удобством. Семьям мы сразу отдали небольшие спальни на четвертом этаже, остальные спали по несколько человек в комнате.
– Значит, и мне туда, – попыталась подняться с места ведьма.
– Нет, – решительно ответил я, – там будет жить Тай с семьей.
– А я?
– Найдем место.
– У нас комнатка рядом свободна. – Оказывается, Вариса не упускала ведьму из виду. – Могу показать.
– На каком этаже? – Теперь Мильда и не подумала вставать со стула.
– На четвертом.
– И это я полдня буду ходить туда-сюда?
Резонно, конечно, хотя не особо верится, глядя на нее, что ведьма такая уж малосильная. Но я привык уважать старость, и даже вредной ведьме не могу отказать в праве жить на первом этаже.
– Я могу предложить комнатку в своей башне, где жил камердинер. – Неизвестно, как магистр узнал, что пришел отряд, но одет и причесан он был с обычной тщательностью. – Там рядом выход в сад и удобная купальня. Иридос, а ты прекрати тратить силу, сегодня представление. Не надейся, что главы домов не захотят тебя прощупать.
– Я им прощупаю! – Даже заклинание невозмутимости не помогло мне сдержать вспышку возмущения. – Только пусть потом не жалуются. А до обеда еще далеко… все пополнится.
– Спасибо, –
Хитрит, проверив для уверенности ее эмоции, понял я, притворяется капризной и въедливой, а на самом деле в душе звенит тревога, густо сдобренная отзвуком вины.
Интересно, по кому это она так прошлась, что готова с первых минут пребывания в доме испортить себе репутацию?
И тут ответом на мой незаданный вслух вопрос в зал вошли последние приехавшие. Несколько женщин и подростков, среди которых взгляд невольно выхватил складную фигуру яркой блондинки. Хельта, снежная пума, мгновенно всплыло в памяти имя подруги бывшего вожака.
И только секундой позже я рассмотрел утомленное лицо Орисьи, напряженную фигурку стоявшего рядом с ней Ганика и непонятно чего ждущие взгляды остальных женщин.
Все ясно, очевидно, в пути у них произошли какие-то разборки. Обычное дело, когда в отряде несколько женщин, особенно оборотниц и ведьм. Приходилось мне выполнять такие контракты. И теперь понятно, почему так неохотно оставлял меня Кахорис и почему спешно прибежал советник. Наверняка это медведь поторопился кого-то за ним послать. Однако я вовсе не собирался пока никого ни о чем спрашивать, если Таилос после вчерашнего разговора так себя ведет, значит, успел узнать нечто неприятное, с чем не может справиться сам. И стало быть, разбираться во всем этом нужно мне самому. Но чуть позже, в памяти еще свежо собственное намерение поговорить с ведьмой. Решено, вот этим первым делом и займусь, постановил я, потратив на все раздумья не больше секунды, и шагнул к ведьме:
– Орисья, рад видеть. Как добралась? Идем, покажу твою комнату.
– Маглор Иридос, – ринулся ко мне Ганик, и я приветливо ему кивнул.
– Иди, умывайся, вас сейчас будут кормить завтраком. – А сам уже подхватил под руку побледневшую ведьму, решительно увлек в гостиную и захлопнул за собой дверь.
Не забыв кастовать на вход магический заслон.
Оглядев комнату, я нашел взглядом напряженно застывшего у окна медведя и невольно насторожился. Оборотень изо всех сил старался казаться спокойным, но смотрел на нас с необъяснимой подозрительностью. Пришлось немедленно проверить его эмоции, и мне совершенно не понравились бушующие в них сомнения, обиды, чахлые всплески надежды и всполохи ревности, и еще змеи знают сколько непонятных, но безрадостных чувств.
Но сильнее всего меня поразили неимоверная усталость, горькая боль застарелого одиночества и безысходность. И если бы не все это, я, наверное, по маглорской привычке долго бы разбирался, выяснял что и почему, логически объяснял и доказывал этим двоим, сколько вреда и боли они сами себе доставляют. И как хорошо будет, если разберутся мирным путем. А вот теперь не захотел, посадил ведьму в кресло и прошел вдоль комнаты, с яростью урагана переделывая уютную гостиную в жилье для семьи.
Взмах руки – и выросла перегородка, отделяющая стоящий возле дальнего окна диванчик со спящим на нем малышом. Возле нее еще одна, с походной маглорской умывальней. В другом конце комнаты еще перегородка, и за ней еще диванчик, разросшийся в широкую кровать. Одновременно я ставил на окна щиты, а на стол корзинки с пирогами и кувшины с напитками.