Магнат
Шрифт:
Я медленно маневрировала по лестнице на каблуках рядом с Рене. Оказавшись внизу, услышала голоса на крыльце. Люция и Синклера.
— Расскажешь мне все, когда вернешься. — Она вытащила длинный темный мех из шкафа в фойе.
— Это для меня? — Я не носила мех, но пальто светилось невысказанной роскошью и умоляло, чтобы до него дотронулись.
— Сегодня утром я привезла его из хранилища с климат-контролем. Это соболь. — Она протянула пальто.
— Не уверена.
Я провела пальцами вниз, каждая ворсинка мехового пальто казалась глаже, чем предыдущая.
— Зато я
Повернулась и скользнула одной рукой, а затем другой в пальто. Оно было тяжелым и теплым, самым мягким, что я когда-либо ощущала. Я рассмотрела свою внешность в зеркале фойе. Даже за пару месяцев, на протяжении которых я оказалась вовлечена в эту жестокую игру, мои глаза, похоже, ужесточились. Или, может быть, причиной тому что-то внутри, что изменилось, стало сильнее. Я слегка наклонила свой подбородок, словно подготавливаясь к тому, что должно было произойти.
Рене вытащила мои волосы из-под пальто и рассыпала их по плечам.
— Все будет отлично. Они не причинят тебе вреда вне судов.
— Ты наверняка это знаешь? — Я открыла входную дверь.
— Ничто никогда не бывает наверняка, — криво улыбнулась Рене.
С этой загадочной крупицей мудрости я вышла в холодную ночь. Вайнмонт и Люций умолкли, когда я приблизилась, но тяжелое напряжение взмыло в воздух.
— Стелла... — начал Люций.
Вайнмонт повернулся и выступил перед братом, протянув мне руку.
На обоих мужчинах были новые черные смокинги, пошитые по их фигурам. Волосы Люция были приглажены гладкими волнами, а Вайнмонт был обычным темным и взъерошенным совершенством. Чисто выбритые убийцы сердец. Они были красивы, каждый по-своему. Люций гладкий и изысканный. Вайнмонт грубый, почти твердый, хотя все в нем было отполировано.
Люк ждал на подъездной дорожке, лимузин конкурировал с чернилами темной ночи. Я проигнорировала Вайнмонта и схватилась за поручни лестницы, держась за них, как за дорогую жизнь, пока выстукивала каждый шаг в своих каблуках. Когда снова встала на ровную землю, вздохнула с облегчением.
— Мисс Руссо. — Люк коснулся края шляпы и открыл мне пассажирскую дверь. Я села в машину, мех скользил по коже, словно масло по дну теплой кастрюли.
— Даже, блядь, не пытайся, — голос Вайнмонта пронесся над шумом двигателя, и он сам сел рядом со мной.
Люций сел на переднее пассажирское сиденье, повернувшись и улыбнувшись.
— Ты чертовски великолепна.
Хоть я и знала, что это уловка, простые слова, все равно не смогла остановить жар на щеках.
— Спасибо.
— Езжай, — рявкнул Люку Вайнмонт.
Лимузин тронулся с подъездной дорожки, и вскоре мы проносились по межштатной трассе в направлении сердца Нового Орлеана.
Вайнмонт сверлил меня взглядом, пока я не повернулась и не ответила ему таким же. Его взгляд скользнул ко рту, затем опустился на открытую верхнюю часть моего пальто. Меня охватило тепло, и я была благодарна тому, что мех скрывал мои затвердевшие соски. Его язык увлажнил нижнюю губу, и я обнаружила, что не могу отвести взгляд.
Рот, резкая линия его челюсти, элегантный силуэт шеи в темноте автомобиля — все это напоминало приманку. И, как в любой
— Сделай чертово фото, Син. Боже. Ты заставляешь ее чувствовать себя неудобно, — Люций поймал мой взгляд и подмигнул мне, его белые зубы тут же сверкнули в свете минуемого нами уличного фонаря.
— Ты ничего не знаешь о ее комфорте.
— О, думаю, у меня появилось несколько идей. Не так ли, Стелла?
Я подвинулась на сидении, подальше от них обоих.
— О чем он говорит? — Вайнмонт погладил по рукаву, прежде чем легко схватить меня через пальто. — Стелла?
Я отдернула руку и вжалась в сидение.
— Вы двое играете в свою извращенную игру. Ну а я пасс.
Люций рассмеялся и снова посмотрел вперед, прежде чем включить музыку до почти болезненного для слуха уровня громкости. Какая-то сердитая рок-песня с ударным битом. По крайней мере, он прекратил разговор. Я смотрела в окно на проезжающие машины, желая оказаться в одной из них. Подошла бы любая, если она могла увезти меня от этих людей, от Приобретения.
Остальная часть поездки была наполнена дурацкой музыкой Люция. Перед нами нарисовался город, огни засияли в ночи, как миллионы маяков, манящих нас в безопасную гавань. Люк вез нас в бьющееся сердце города с живой музыкой на углах улиц и запахами жареной пищи, просачивающимися через вентиляцию. Чем дальше мы ехали, тем старее становились дома, и в один момент мы оказались посреди сада. Особняки вырастали со всех сторон, элегантные и стильные, с высокими коваными железными заборами, отделяющими своих жителей от остальной части бурлящего жизнью города.
Мы в конце концов остановились перед трехэтажным домом в викторианском стиле, который, казалось, занял половину квартала. Он практически ослеплял своим богато украшенным великолепием — башенки и площадки с перилами на крыше дома. Две громоздкие магнолии стояли на страже над дорожкой, а весь дом огибало крыльцо. Свет горел в каждом окне, люди собирались на крыльце и выходили из главного входа.
Люк остановился и открыл мне дверь. Я поднялась и направилась к тротуару, не спотыкаясь. Это была победа. Но мой следующий шаг пришелся на камень или что-то еще, чего я не рассмотрела в темноте. Моя лодыжка подвернулась, и я придушила крик, когда начала падать.
Сильная рука схватила меня за локоть и с легкостью выровняла. Подняв глаза, я почему-то уже знала, что это Вайнмонт. Подозрение подтвердилось, когда Люций взял меня под второй локоть. Вайнмонт снова предложил руку, на этот раз с легкой ухмылкой на лице.
Я приняла ее лишь, чтобы не сломать лодыжку. Мы поднялись на три ступеньки во двор, шагнули по широкой дорожке, а затем поднялись еще на несколько ступенек к крыльцу. С каждым моментом импульс сбежать становился сильнее. Вайнмонт, должно быть, почувствовал это, потому что притянул мою руку к себе, успокоив меня, когда мы прошли мимо некоторых гостей и вошли в ярко освещенную прихожую.