Магнат
Шрифт:
Она зашипела и прикусила губу.
— Больно.
— Понимаю.
Я отнес ее в ванную и опустил в воду.
Лицо девушки скривилось от боли, когда вода покрыла тело. Как только Стелла погрузилась в ванну, я закрыл кран и снял с себя мокрую рубашку, выбросив за дверь, туда же, где валялось ее платье.
Девушка окинула взглядом мою грудь и живот, прежде чем закрыла глаза и откинула голову назад.
Я сел на край ванны, любуясь изгибами ее тела под водой. Старался не смотреть, когда она лежала на кровати, но мой член все равно твердел. Потому что я был ублюдком.
Вода
Стелла зашевелилась и застонала, но зубы перестали стучать, и немного цвета вернулось к неповрежденным участкам ее кожи.
— Тебе нельзя надолго здесь оставаться. Горячая вода не очень хороша для волдырей.
— Просто позволь мне посидеть еще немножко, — она не открыла глаза, а голос звучал далеким, расслабленным и сонным.
Подойдя к раковине, я покопался в шкафчиках в поисках полотенца, шампуня, мочалки и мыла. Взял один кусок и, понюхав, выбросил, затем выбрал другой. Этот был более подходящим, сладким, но не приторным.
Вернулся к бортику ванны и окунул мочалку в воду, прежде чем намылить Стеллу. Она лежала, откинув голову, ее дыхание выровнялось. Странным образом меня грела мысль, что она чувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы заснуть в моем присутствии. Или так, или она находилась за гранью истощения.
Я опустил руку в воду и осторожно поднял ее ногу. Вода промыла волдыри, но они все еще были ярко-красными, с лохмотьями кожи вокруг ран. Ноги будут болеть некоторое время. Хорошая новость заключалась в том, что в моей аптечке было средство от этого. Плохая — не думаю, что Стелла охотно разрешит мне вколоть ей что-либо. Не то, чтобы это имело значение. Я бы сделал это в любом случае, чтобы помочь ей справиться.
Я намылил ей ступню и она проснулась, тяжело дыша.
— Все, я почти закончил, — приподнял ее икру и помассировал.
В ответ раздался ее стон.
— Так хорошо?
— Да. Не останавливайся. — От ее хриплого шепота мой член проснулся, натянув ткань брюк, но я проигнорировал его.
Продолжил разминать пальцами ее ногу, и рот у нее приоткрылся. Девушка тяжело задышала, когда я добрался до ее бедра и помассировал напряженные мышцы. Когда приблизился к ее киске, то заставил себя остановиться и опустить ее ступню обратно на дно ванны. Затем я поднял другую и сделал такой же массаж.
Когда закончил, Стелла смотрела из-под полуприкрытых век. Я почувствовал импульсивное желание прыгнуть к ней в ванну и погрузиться между ее бедер. Вместо этого снова покорно намылил мочалку и взбил пышную пену. Осторожно очистил ей лицо, нежную шею, изящные плечи и руки. Теперь, когда все ее тело было чистым, синяк казался еще страшнее.
Намылив ее грудную клетку, я провел мочалкой по упругой груди, твердые соски взмолили о внимании. Я спустился ниже и положил руку ей на спину, наклоняя вперед. Прижал ладонь к ее груди, пока обтирал спину. Она была как тесто в моих руках, мягкая и податливая. Уязвимая.
Я прислонил Стеллу к бортику ванны и намочил водой ее волосы. Промыл кожу головы, впервые в жизни делая подобное. У нее на шее проступили уродливые синяки от
— Нет, — прозвучал ее слабый протест.
Я подхватил ее под руки и поднял, оставив в вертикальном положении, чтобы вода стекла. Стелла была гораздо большим, чем я мог принять и воплощала собой такую красоту, что мне становилось больно. Я обернул ее полотенцем и снова поднял на руки, чтобы отнести в спальню. Королевских размеров кровать с черным одеялом поглотила ее целиком.
Я осмотрел ее ступни. Они были в плохом состоянии и нуждались в антибактериальной мази и перевязке. Глаза Стеллы были закрыты, влажные волосы рассыпались по подушке. Придется убить двух зайцев. Я достал предметы первой помощи: выложил спирт, мазь, марлю, пластырь и… шприц.
— Стелла? Будет больно.
Она пробормотала что-то неразборчивое. Держа шприц в одной руке, другой слегка прикоснулся смоченной спиртом марлей к волдырю. Она проснулась с криком, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом. Это было идеально.
Я крепко прижал ее руку, удерживая неподвижной, пока вставлял иглу в вену и нажимал на поршень. Она посмотрела на меня, слегка качнув головой, когда по ее щеке скатилась одна слеза. Затем девушка отключилась. Благодаря моей матери я прекрасно научился делать укол в вену сопротивляющейся женщине.
Из гостиной донесся очередной грохот. На этот раз прозвучало так, будто Люций оторвал плоский телевизор от стены.
Я не спешил со Стеллой, очищая каждый волдырь, каждую царапину. Спустя час девушка была перевязана и комфортно спала. Я разделся и быстро принял душ, хотя и не хотел выпускать ее из виду. Не то, чтобы я ожидал гостей, но Люций будет охранять нас. Я ясно дал понять, что Стелла — моя, и я не делюсь. Или, точнее, Люций не делится, как они думали.
Меня все еще вводил в ступор звонок брата прошлой ночью. Он сдался и хотел вернуть ее мне. Конечно, так это не работает. Он даже понять мне не дал, почему, хотя я подозревал, что правила этого суда имеют к этому какое-то отношение. И когда Люций объяснил мне этот конкретный суд, я понял, что должен первым добраться до Стеллы. Быть тем, кто возьмет ее, либо спасет в зависимости от обстоятельств.
Я ненавидел себя за то, что знал, что сделал бы это, если бы мне пришлось. Если бы кто-то смотрел, я бы совершил это. У меня не было бы другого выбора. Это был единственный способ защитить ее от других и единственный способ выиграть Суд Приобретений. Простила бы она меня когда-нибудь? Я помотал головой, не желая рассматривать такую альтернативу.
Стелла мирно посапывала, ее грудь поднималась и опускалась, и каждый раз сладкий вздох срывался с ее губ, как будто ей снился приятный сон. Успокоительное будет действовать несколько часов. Я порылся в сумке, натянул боксеры и выбрал для нее трусики и пижаму. Убрал полотенце с ее тела, и мой член мгновенно стал твердым. Я надел на нее трусики и шорты, стараясь избегать повязок, пока скользил ими вверх по ее ногам. Натянул Стелле топ через голову, откинул простынь и лег рядом.