Магомама, или Попаданка наоборот
Шрифт:
Слушай а как ты вообще оказалась в этой штуке? Я вот знаю, что моя
магическая сущность попала в твое тело через зеркало. А ты как
умудрилась? Почему не заняла мое тело там понятно, занимать было
нечего». «Я испугалась вдруг в последний момент, призналась Шура.
Так плохо было, что хотелось не быть. Понимаешь, не умереть, а
просто не быть. Я так устала а потом вдруг я поняла, что ну и
испугалась за детей. Как бы там ни было, а им плохо без матери.
Витю надежды нет не бросит, но и внимания столько же не даст, не
уследит, не позаботится как следует! И сама не знаю как, вцепилась в
первое попавшееся на глаза. Вот, в лампу. Помню, она включена была
и светилась как маяк в темноте». «Странная история. О, эта
стеклянная штучка тоже выкручивается? Сейчас если вдруг
почувствуешь себя хуже сразу ори, поняла? Я не думаю, что тебе в
таком положении по-настоящему можно навредить, но лучше будем
осторожными. Давай, тихонечно оппа! Ну как?» «Не знаю странно. Я
твои руки чувствую, теплые и от них словно энергия идет. Это, получается, я не сама лампа, а именно лампочка? Ты меня
выкрутила?» Глава 11. Пришлось придумывать, куда упаковать
маленькую и хрупкую на вид штучку, в которой поселилась Шура, так, чтобы, с одной стороны, ей все было видно, а с другой чтобы не
разбить. Кто его знает, возможно, это ни на что не повлияет. А если
нет? Если, разбив хрупкий матовый стеклянный шарик, мы навсегда
потеряем Шуру? Нет, что-то не хочется. Поэтому пришлось
экспериментировать. Надо ведь, чтобы ей было все видно и слышно
Опытным путем было установлено, что корпус лампочки не
стеклянный, а из какого-то довольно прочного матового пластика.
Сначала мы хотели сунуть лампочку в прозрачную пластиковую же
баночку с ватой на дне, а потом все это запихнуть в карман
джинсовой рубашки так, чтобы край донышка торчал наружу и Шуре
все было видно. Но выяснилось, что банка в карман никак не лезет, а
из сумки никакого обзора. Так и эдак вертели, а потом я завернула
основание штучки в носовой платок и просто пихнула в кармашек.
Тут нам повезло, она оказалась «энергосберегающая и диодная». Я не
особо поняла значение терминов, но усвоила, что светит такая ярко, ест мало и может быть маленького размера. Вот как Шура. Ну и
двинулись. Правда, кое-кто бухтел, что надо проследить, как оделся
младший, восьмилетний Пашка, но я цыкнула: нечего делать из
здорового парня младенца! Трусы на голову не надел? Шнурки на
«кроссовках» завязал? Вот и молодец. А все эти «пусть возьмет
флиску, вдруг замерзнет» излишество и баловство. Один раз замерзнет
научится одеваться
Антон нарядился в смешной наряд, изукрашенный во всех местах
эмблемами прикладной некромантии, и смотрел на меня с вызовом. Я
поняла почему, когда Лампа в кармане развздыхалась, и опять на нее
шикнула. Правда, сначала выяснила, что некромантская символика не
запрещена и по морде за нее на улице не бьют. Стражникам не
жалуются, проклятиями не швыряют вслед. Ну и в чем проблема? Ах, не нравится? Ну, дорогая, он же не на тебе череп с языками пламени
нарисовал, а на своей футболке. Чем бы дитя ни тешилось, хоть пусть
на пузе себе скелет красками изобразит, вреда от него никакого. Зато
ребенок доволен и менее конфликтен. Страшновато было переступать
порог незнакомого, но уже немного освоенного жилища, а куда
деваться? Выпихнув за порог обоих сыновей, я под чутким
руководством Шуры закрыла дверь на ключ и огляделась. Так. Это
называется «подъезд», а вот там какая-то реально жуткая штукенция
под названием «лифт». Ну не-ет! В эту лязгающую ловушку я точно
не полезу, даже ради поднятия авторитета в глазах детей! «Тошка тоже
боится лифта, хмуро вздохнула Александра. Мы один раз здесь на три
часа застряли. Так что » Пешком вниз пойдем, решила я. У-у-у-у-у!
взвыл младший, который лифта не боялся. А ты, если хочешь, на
лифте езжай, разрешила я. Один?! поразился Паша. Ну да, если тебе
так нравится эта душегубка. Нет, сумрачно засопел мелкий. Один не
хочу. Вот так мы и пошли по лестнице вниз. Ужас! Я думала, что
знаю, какие бывают высокие башни. Но здесь! Мы топали, и топали, и
топали, а спуск все не кончался. Я насчитала семнадцать этажей, пока
мы, наконец, добрались до выхода на улицу! И тут, на первом этаже, нас поджидали первые приключения. Когда мы подошли к двери и
Антон нажал какую-то черную пупочку сбоку от нее, в
приоткрывшуюся щель вдруг всунулась здоровенная черная морда с
оскаленными зубами и оглушительно, на весь подъезд, рявкнула.
Собака! Здоровенная! И невоспитанная, судя по всему. Правильные
собаки не лают без команды. Поэтому я, первым делом отшвырнув
обоих сыновей куда-то себе за спину, резко хлопнула
протискивающуюся в щель псину ладонью по морде и прикрикнула:
Сидеть! Пес от неожиданности, а главным образом оттого, что
услышал команду, выданную уверенным голосом, перестал лезть из
щели, как мохнатое черное тесто из квашни, и хлопнулся на задницу.