Магомама, или Попаданка наоборот
Шрифт:
переключалась на магическое зрение, оно у меня в этом теле еще
недостаточно развито!» «Знаю, отмахнулась эта аферистка, столько
времени притворявшаяся хозяюшкой-паинькой. Я блефую, не мешай!»
Ничего-то от вас не скроешь, то ли недовольным, то ли просто
ворчливо-смущенным тоном выдал добрый доктор, но руки с моей
талии убирать передумал. Да, мы все бывшие военно-полевые
хирурги, после отставки переучившиеся на другую специальность.
Илья нас собрал в единую
этот медцентр. С пациентами проблем не будет конечно, и местное
население будем лечить, но основная масса придет из своих же, после
военных госпиталей ну и все такое прочее. То оборудование, которое
мы тут не можем поставить, есть у каждого в крупных клиниках и
госпиталях, мы специально оттуда не увольнялись, оставшись на
полставки. Все это очень интересно, но не объясняет ни магию, ни
барабашек, я склонила голову к плечу и прищурилась. Шура
мысленно подбадривающе хмыкнула и чуть поменяла положение
нашего общего тела, чтобы Александру было удобнее хм созерцать
некоторые детали декольте. Вы ужасно упорная и въедливая, как
военный прокурор, осуждающе проговорил доктор, скосив глаза на
полурасстегнувшуюся пуговку на моей рубашке. Ну ладно так
получилось черт! Я не должен об этом рассказывать! Да я-то все
равно уже вас спалила. И будьте уверены, не побегу по городу
распространять новость каждому встречному-поперечному. Вы сами
сказали, что я «ваша женщина», а кроме того, я тут работаю! Как вы
собираетесь дальше скрывать все эти аномальные явления? Ишь ты,
Шура уже умеет пользоваться моими интонациями, приправляет их
своей убедительностью и вообще манипуляторша. Где, где все это
было раньше?! Или это я такая молодец, разбудила в темном омуте
кикимор, которые там водятся? Уф не отвяжетесь ведь. Ладно.
Слушайте. Все началось, когда Глава 51. Я затаила дыхание. Ну же, ну
скажи да нет, этого не может быть. Он совсем не похож, и глупости
это все. «Ши, перестань, от твоих переживаний меня как будто током
бьет! мысленно пискнула Шурочка. Слушай лучше!» Так вот, все
началось, когда Александр опять сделал паузу и тяжело вздохнул, глядя на меня сверху вниз. Когда военно-полевой госпиталь попал под
обстрел в Афганистане. Это сложно объяснить. Мне порой кажется, что все мы там погибли на самом деле, а то, что произошло потом
Мама! дверь кладовки распахнулась, и на пороге возник сначала один
мой сын, потом второй, причем младший, разглядев мизансцену в
полутьме, издал воинственный вопль и кинулся отпихивать от меня
доброго доктора. Отпусти маму! Гриша, кусь его! Ня-а-а! грозно
взревела в ответ забытая за важным
из угла, снова раззявив черную дыру пасти. Ответный визг
выпрыгнувшего у мальчишки из-за пазухи гремлина был не менее
громок и грозен, и через секунду клубок из дерущихся тварей
покатился по кладовке, сбивая на пол стеллажи с упаковками
лекарских принадлежностей. Отроллеть зеленым хреном в печень
быкозавра! выдохнул доктор, и я вскинула на него глаза. Я знала это
ругательство. Я! Знала! А никто другой в этом мире его знать не мог!
Но события разворачивались так быстро, что времени на осознание и
размышления у меня не осталось. Александр сделал резкий пасс
рукой, и двух дерущихся тварек вздернуло в воздух, окатило
неизвестно откуда взявшейся ледяной водой и разбросало по разным
углам. Перепуганный Пашка, сам не ожидавший от своего
выступления такого эффекта, уже пробрался ко мне среди рухнувшего
на пол добра и обхватил за талию, спрятав лицо у меня на животе, а
стоявший на пороге Антон только сложил руки на груди, глянул
исподлобья на доктора, потом на меня, фыркнул, развернулся и
собирался уже утопать с гордым видом, но зацепился взглядом за
недовольно отряхивающуюся в своем углу барабашку и застыл. Это не
гремлин, оно так просто не приручится, торопливо постаралась я
пресечь опасность. Но тут же поняла, что опоздала. Почему-то
именно зубы странной зверушки совершенно околдовали моего сына, и он пялился на недовольно порыкивающую и «някающую»
барабашку глазами влюбленного подростка. Докторская питомица
скоро это заметила, сначала несколько раз недоуменно подпрыгнула
на месте, а потом вдруг засмущалась. Грязно-серая шерстка стала
грязно-розовой, пасть захлопнулась, и на Тошку заморгали два
огромных ярко-голубых глаза. Сын, как завороженный, присел на
корточки и поманил страшилище: Кис-кис иди сюда Ня-а! барабашка
фыркнула, прямо как вредная девчонка, и демонстративно
отвернулась, сложив передние лапки на груди. Квазиморда, не
капризничай,
одернул
ее
доктор,
который,
гад
такой,
воспользовавшись суматохой и неразберихой, технично переставил
меня с места на место, просквозил мимо и р-р-раз так! оказался на
воле. Помимо туалетной бумаги она очень любит шоколад и
пуговицы. Первое можешь дать, если захочешь, а за вторым следи, чтобы не пооткусывала. Иногда увлекается и не может удержаться. С
этими словами добрый доктор подмигнул Тошке, подмигнул Пашке, уже оторвавшемуся от моего живота, чтобы понянчиться со своим