Македонский
Шрифт:
Охранники Подземных Катакомб.
Хорошо вооруженный отряд пехотинцев.
Как бы их грохнуть незаметненько… Стоило бойцам дойти до конца, завернуть за угол и мы столкнемся лицом к лицу. Был, конечно, другой вариант – тикать, но я как-то не привык сверкать пятками без крайней необходимости. Да и в конце следующего коридора встретится новый отряд боевиков, тогда врагов станет четверо вместо двух и шансов не останется вовсе.
Дождавшись, когда охранники окажутся на пересечении коридоров, я стремительно атаковал. Уповая на неожиданность, пошел в жесткий
– На помощь! Уби…
Крик оборвал тяжелый удар рукояти ксифоса в затылок. Треснул череп, тело головореза свела судорога. Я для верности добил мерзавца, вогнав ксифос ему в район солнечного сплетения. После попятился, опуская мечи. Охранник, мучавшийся в судорогах, вызывал смешанные чувства – меня, с одной стороны, выбесило, что пришлось марать об этого пехотинца руки, а с другой стало жалко, что не удалось добить его с первого удара и он подыхает в муках. Перед глазами вспылил два запоздалых извещения об убийстве врага, которые я тут же смахнул.
Из глубин коридоров послышались первые выкрики. Я отвернулся от извивающегося в судорогах головореза, и бросился прочь, в следующий проход. По лбу струился пот, слепивший глаза. Я вытирался хитоном и старался не задышать, бег под землей в коридорах с высокой влажностью отнимал много сил. Отпечаток накладывала мучавшая меня жажда (немного смущало, что в игре мне хочется пить), мешал песок. Не останавливаясь, я побежал к концу коридора и выбежал в очередной проход и там замер, как вкопанный. В конце узкого прохода у массивной дубовой двери, отображающейся на карте синим цветом выхода из подземелья, стояла очередная парочка головорезов.
Старшые отряда охранников Подземных Катакомб.
Имеют улучшенное снаряжение и броню.
Обладают улучшеными навыками ведения боя.
Эти двое не походили на тех, с кем уже пришлось встретиться сегодня под землей. Одеты в подобие бронежилетов, причем совершенно нелепых, сверху которых зачем-то прикреплены тонкие металлические пластины, снизу у талии тянулась полоса из металлических чешуек. На головах подобия касок, но удлиненные, загнутые каплей вперед, словно колпаки из детского мультика про эльфов. Ноги до колен защищали выгнутые металлические пластины с рельефным рисунком, соединенные ремнями по икре. Парочка выглядела нелепо, но отнюдь недружелюбно и еще более опасно, гораздо более опасно, чем все те, с кем приходилось иметь дело раньше. Читать инфу по их снарежению я не стал (хотя и впечатился) – на это тупо нет времени.
Я поднял свои мечи, занимая боевую стойку.
Оборвался разговор, и головорезы уставились на меня с нескрываемым удивлением. Выглядели они так, будто в коридор выскочил не обернутый в потрепанный хитон мужчина, а сам черт, появившийся из-под земли. Возможно, охранники не ожидали увидеть освободившегося пленника, но я не терял время даром. Ударил одним из своих мечей по углублению в стене, где стоял уже знакомый сосуд угольками. Сосуд полетел в растерявшихся боевиков. Каленое стекло ударилось
В конце коридора показались четверо охранников. Они застыли в проходе и наблюдали за происходящим. Запыхавшиеся, с мечами наголо. Быстро смекнув, что заблокирован с двух сторон, я подбежал к двери, где парочка разодетых боевиков отплясывала польку, судорожно избавляясь от раскаленных углей из разбившегося сосуда.
Четверо рубак, которые минутой ранее так удачно блокировали мой отход, дружно опустили ксифосы и озадаченно переглянулись в полном недоумении. Понятно, дешевый разводняк – хотят заставить меня перестать сопротивляться, чтобы внезапно атаковать. Но никто из пехотинцев не собирался продолжать преследование, а судя по лицам головорезов, они не до конца понимали, что происходит. Пусть делают, что хотят, я бросился к двери, выходу из уровня. Охранники у прохода опомнились и перегородили мне дорогу. Головорезы видели мечи в моих руках, но вместо того, чтобы достать из ножен свои клинки, они попытались завязать диалог.
– Все в порядке, Александр… – начал один из них.
Боевик не закончил, потому что первым получил увесистый удар – с разбега, я врезался ему пяткой в переносицу. Его отбросило на стену, согнуло в три погибели, и он замотал головой, силясь прийти в себя. Нос пехотинца превратился в труху. Второй схватил меня за руку, держащую ксифос и умело вывел локоть на рычаг. Клинок упал на пол, и охранник ловко наподдал меч ногой, отбросив его к двери. Вырвал у меня второй меч, тоже отбросил. Я в ответ съездил боевику локтем по лицу, но головорез смягчил удар, прижавшись подбородком к груди. Он зашел мне за спину, сомкнул руки в замок вокруг талии и оказался в крайне удобной позиции для броска. Мешкали четверо преследователей, замерших будто каменные истуканы в другом конце коридора. Эти тупо упали на колени и начали кланятся.
Неуклюже пританцовывая, мы снесли дверь и ввалились в следующий проход. Охранник неудачно споткнулся о порог, ударился спиной о пол и ослабил хват. Я рухнул следом, но изловчился и оказался сверху. Прижал головореза к полу, нанес парочку сокрушающих хаммерфистов, посек локтями, бросил взгляд на лежащий у двери ксифос и аккуратно пододвинул клинок стопой. Охранник мигом осознал, чем может закончиться схватка и попытался вывернуться, но слишком поздно. Лезвие ксифоса коснулось его горла. Я покосился на четверку преследователей в другом конце коридора – изумленные, растерянные глаза, отбивают лбами пол в молитвенных позах. Никто не предпринимал попытки атаковать. Почему? Вопрос без ответа. Я схватил головореза за волосы, поспешно поднялся, вдавил лезвие в горло, так чтобы не убить, потому что планировал оставить бедолагу в заложниках, пока не удастся скрыться.
– Пощади великий…
Слова были лишены эмоций, звучали будто издевка. Удерживая лезвие у горла заложника, я попятился к двери. Нащупал засов, отодвинул. Я ожидал схватки, попытки отбить заложника, преследования, но эти идиоты продолжали кланятся… Когда дверь захлопнулась, отрезав врагов, я резко убрал ксифос от охранника, перерезая ему горло. Про себя подумал, что очков опыта мне никто не спешит за это давать.
Тело, истекающее кровью, сползло на пол, а я взбежал по лестнице к следующей двери, прочь из подвала и буквально завалился в открывшееся большое ярко освещенное помещение. Ручка двери ударилась о стену, а я так и замер на пороге, сжимая окровавленный ксифос во влажной ладони.