Маккой X. Целуй — и прощай! Кокс Дж. X. Безутешная вдова. Пайк P. Л. Побег из Синг-Синга
Шрифт:
Когда Кент вновь вошел в контору Брейди, патрульный, стоявший до этого у телефона, разговаривал с Керби, а второй склонился над короткоствольным револьвером, валявшимся в паре футов от тела.
— Из него стреляли? — спросил Мердок.
— Один раз.
Мердок стал, опершись на угол стола таким образом, чтоб не видеть лица Брейди. Не хотел он его видеть. Он хотел сохранить этого человека в памяти совсем другим, и глаза его задвигались, запоминая всякие мелочи.
Расстегнутый пиджак, темное мокрое пятно на рубашке. Кресло, стоявшее за письменным столом, было перевернуто,
Несколько минут Кент стоял так, лицо его побледнело, зубы были крепко сжаты, глаза покраснели, по лбу скатывались капли пота.
И тогда он почувствовал — ярость в нем одолевает горе. Ему доводилось снимать смерть во многих видах, но никогда она не казалась ему такой близкой к сердцу и такой ужасной. Теперь все, что он будет впредь делать, будет не ради газеты, а ради Брейди.
Обернувшись, он взглянул на Френка Керби, монотонным голосом отвечавшего на вопросы полицейского.
— Он был здесь, когда я вошел. Я сначала не заметил револьвера. Я не понял, что случилось, думал, у него с сердцем плохо, пока не заметил кровь.
Он говорил, и говорил… Но Мердок его больше не слушал. Взяв свой аппарат, он отнес его со всеми принадлежностями в угол за дверью. Там стоял стул, через спинку которого переброшен был светлый плащ Керби, почти такой же, как у него самого. Поверх него Керби поместил свою новехонькую шляпу. Машинально Кент отметил, что для Керби это характерно: тот был аккуратен с вещами и всегда придерживался моды.
Сняв свой плащ, Кент свернул его, но поскольку тот был мокрым, положил на пол, рядом с фотоаппаратом. Сделав то же самое с плащом Керби, положил его поверх своего, сел на стул, сложив руки на коленях, и сосредоточился, готовясь к той работе, без которой не обходилось ни одно расследование убийств.
Глава 5
Первыми прибыли лейтенант из местного полицейского участка и с ним двое детективов. Но прежде чем они успели оглядеться как следует, примчался лейтенант Бекон из отдела по расследованию убийств со своим неизменным спутником — грузным, неповоротливым типом с боксерской челюстью, сержантом Кио. Следующим прибыл медицинский эксперт, а когда он приступил к осмотру тела, вошли фотограф и дактилоскопист — теперь все официальные лица были на месте.
Сидя в дальнем углу, Мердок не слишком бросался в глаза, и первым обратил на него внимание Бекон, пока местный лейтенант слушал рапорт патрульных. Много времени это не заняло, и он отправил их обратно, распорядившись подежурить у входа, пока их не сменят.
— Прессу не пускать! — велел он.
А Бекон уже уставился на Мердока. Глаза его раздраженно блеснули, он прищурился, но тут же взял себя в руки. Он хорошо знал Мердока и не впервой встречался с ним на месте преступления.
Мердок ответил ему таким же взглядом, и лейтенант отвернулся с видом строгого учителя, который отложил на время наказание
Подойдя к врачу, он стал рядом, пока тот производил осмотр. Много времени это не заняло. Поднявшись с колен, доктор заявил:
— Все, что я могу сделать, лейтенант.
Он потянулся к шляпе.
— Один выстрел, практически в, упор. Полагаю, на одежде будут обнаружены следы пороха. Во всяком случае, пока мое мнение таково.
— Он умер сразу?
— Видимо, да.
— Давно?
— Недавно. Меньше получаса назад.
Бекон смотрел, как дактилоскопист приподнял револьвер карандашом, просунув его в скобу курка и положил на стол. Пока устанавливали освещение для фотографа, он повернулся в сторону Френка Керби.
— Вы его нашли, Френк? Расскажите. Как случилось, что вы пришли сюда?
Френку Керби было лет тридцать пять. Высокий, стройный, весьма компетентный с виду мужчина, чьи серо-зеленые глаза смотрели смело, деловито и холодно. Светло-каштановые волосы и вытянутое лицо придавали ему некоторое сходство с терьером. По характеру он был задирист и агрессивен, временами грубоват — результат двенадцатилетней службы в полиции, где ему приходилось ловить правонарушителей, таких же несговорчивых, как он сам.
Сейчас, подняв глаза на Бекона, заговорил он глухо и скорбно.
— Днем мы вместе работали по небольшому дельцу на Келлера — хозяина ресторана, где подают такие роскошные отбивные.
И он рассказал ту историю, которую Кент уже слышал от Тома Брейди.
— Я знал, что Том свое дежурство уже закончил, ну и зашел узнать, нет ли чего нового, прежде чем идти туда к одиннадцати часам.
— Когда это было?
— Около девяти или чуть раньше, точно не скажу.
— Получается, вы потратили многовато времени, нам-то позвонили в 9.07.
— Да, — вздохнул Керби, можно сказать и так.
Он замялся, лицо его в ярком свете фотоламп казалось неестественно бледным и лоснящимся.
— Когда я увидел револьвер и понял, что произошло, я слишком растерялся, чтобы рассуждать логически. Мы не были партнерами, только делили пополам помещение и расходы. Мы с ним даже не были слишком близки. Но когда ты день за днем рядом с Брейди, начинаешь понимать, какой он замечательный человек и полицейский, даже если часто он тебе и не нравился. Ну и когда ты видишь такое, то не можешь поверить своим глазам, и единственное желание — схватить того мерзавца, который это сделал.
— Да, — протянул Бекон. — Значит, вы вошли. Что было дальше?
— Кажется, я прежде всего обратил внимание на раскрытый шкаф, а уже потом на него, — Керби кивнул в сторону письменного стола. — Я же знал, что Том держал его запертым, а тут он был раскрыт и опустошен… во всяком случае, так мне показалось. Револьвер я заметил не сразу. Да я о нем и не подумал. Том лежал на полу, его пальто и шляпа тоже. Вот я и решил, что это сердце…
— Его пиджак был так расстегнут, как сейчас?
— Да, я заметил пятно крови, когда склонился над Томом, но тогда оно было гораздо меньше. Окликнув Тома, я потряс его за плечо, не зная, что он мертв. И тут я увидел револьвер.