Макото. Том 4
Шрифт:
— Останься в живых. Ради нас. — было единственное, что я услышал от неё. Последнюю фразу она явно выделила голосом, интересно почему?
— Ну всё. Прекратили телячьи нежности. Нам ещё нужно успеть добраться до нашей ложи. — разрушая всю трагичность момента, влезла Софа. За что словила сразу три подзатыльника, от меня и близняшек. — А что, вы хотите пропустить весь бой? Так и не увидеть, как Макото надерёт задницу сильнейшему огневику империи?! Дело ваше. А вот я не собираюсь этого пропускать, поэтому отправляюсь в ложу. А вы можете
После этих слов Софа показала нам всем язык и быстро развернувшись пошагала прочь, топая нарочито громко.
Если бы я сейчас был без повязки, то все увидели, как я закатил глаза. Детский сад, трусы на лямках. Но в этом и была вся Софа. Именно за это я её и люблю.
Ещё раз, быстро чмокнув меня в щёки, близняшки побежали следом за Софой. Марика последовала за ними. Ей стоило больших усилий отпустить меня. Бросив последний взгляд, она улыбнулась и мне сразу стало так хорошо на душе.
— Хорош лыбиться. Шуруй давай вперёд, а то опоздаешь на поединок. — толкнул меня в спину Гриша.
Ещё один товарищ, который плевать хотел на всех и вся. Делал и говорил то, что посчитает нужным. Меня окружают по-настоящему потрясные люди.
Возле выхода на арену меня попытались атаковать репортёры. Но моё сопровождение быстро разобралось с ними. До моей тушки не удалось добраться ни одному. Кто вообще додумался пропустить их сюда?
В одном из них я узнал того парня, который снимал мою расправу над Кудашевым. Похоже, тот материал позволил ему хорошо подняться. В руках он держал уже хорошую профессиональную камеру, а не ту смешную коробочку, на которую снимал в прошлый раз.
— Иди сюда. — поманил я его рукой. — Гриша пропусти этого парня. Тебя как зовут?
— Михаил. — ответил опешивший парень, так до конца и не поверивший в своё счастье.
— Ну так вот Михаил. Можешь идти сейчас со мной и снимать всё происходящее, но как начнётся поединок, чтобы духу твоего не было на арене, если жизнь дорога. Всё понятно?
Счастливый парень закивал головой словно китайский болванчик. Секундой позже, он уже смотрел на меня через объектив своей камеры, вставляя какие-то комментарии.
Вместе со мной на арену последовали только четверо. Гриша, Воронцов, Денис и парень с камерой. Главное, чтобы Денис смог сдержаться, когда увидит Шувалова. Что-то я совсем не продумал этот момент.
Посреди арены размером с футбольное поле уже стояло шесть человек. Из этой шестёрки я знал ровно половину, Давыдова, Годунова и Валентину Николаевну, каким образом она смогла опередить меня? Хотя да, глупый вопрос, она же может практически мгновенно перемещаться в пространстве.
Стоило нам выйти на арену, как трибуны тут же оживились. Поднялся негромкий ропот. Этот ропот с лёгкостью перекрывали собой крики, доносившиеся от одной из лож, для важных персон. И эти крики умудрились создать всего пять девчонок, что прыгали сейчас по ложе и вопили что есть мочи. Даже робкая
— Макото! Макото! Седлай его! Мы в тебя верим!
И всё в этом роде. Улыбка сама по себе возникла на моём лице.
— Все же вы разрешили прессе освещать ваш поединок князь? — спросил у меня один из незнакомцев, стоило нам подойти к ним.
Как я понял Шувалов должен выйти с противоположного конца арены. Пока его ещё не было видно.
— Только до начала поединка. — ответил я.
— Будем знакомы. Князь Дмитрий Викторович Мстиславский. Член совета кланов древней крови и один из судей сегодняшнего поединка — протянул мне руку, задавший вопрос мужчина.
— Василий. — просто сказал я, пожимая его руку.
Князь усмехнулся, но не сказал ни слова по поводу такого моего представления. А зачем распинаться, если они и так все прекрасно знают моё имя и титул?
— Юсупов Афанасий Сергеевич. Тоже князь и судья. — представился самый молодой из всех собравшихся. На вид ему было не больше сорока, в то время как все остальные совершенно точно уже перешагнули за седьмой десяток.
— Василий. — всё так же просто представился я, пожимая руку Юсупова.
В отличие от Мстиславского он не стал усмехаться, мне вообще показалось, что Юсупову было всё по барабану. Словно его сюда заставили прийти. Хотя вполне могло быть и так.
— Граф Голицын Валерий Алексеевич. — представился третий незнакомец. Невысокого роста совершенно седой старичок с шикарными, закрученными на гусарский манер усами.
В отличие от головы усы были иссиня-чёрного цвета, что очень контрастировало с растительностью на голове. Интересно они реально такого цвета или Голицин их красит?
— Ну а со мной, Мстиславом Родионовичем и Валентиной Николаевной ты и так прекрасно знаком. — сказал Годунов, после того как я пожал руку Валерию Алексеевичу.
Старичок хоть и выглядел совсем хлипким, его рукопожатие оказалось самым крепким из всех, я даже на полном серьёзе подумывал активировать усиление, пока он не сломал мне руку, но всё обошлось.
— Хоть на подобных поединках и не существует никаких правил, но судьи должны быть. — заговорил Давыдов, объясняя это для меня. — Должны быть люди, которые зафиксируют победу. И если, что смогут сдержать негодование толпы. Всякое бывает. — пожал плечами Мстислав Родионович.
В этот момент трибуны сильно оживились, даже послышалось несколько выкриков, не со стороны моих болельщиц, которые я не разобрал.
Все присутствующие на арене тут же повернулись к выходу, из которого в нашу сторону сейчас двигалась столь ненавистная мне фигура в сопровождении трёх человек. Одного из которых я прекрасно знал.
Глава 19
По правую руку от отца шёл Дима. Он старался не смотреть в мою сторону, постоянно отводя взгляд.