Макроскоп
Шрифт:
Но, что удивительно, основной сигнал принимался так же уверенно. Это было еще одним подтверждением превосходства внегалактической технологии: этот сигнал нельзя было ни подавить, ни заглушить, ни отклонить в сторону.
— Нам чертовски повезло, — сказал Гротон. — Правда, стоит подумать, как мы будем уносить отсюда ноги.
Афра возилась с телескопом, пока другие занимались расконсервацией Джозефа. Корабль был погребен в недрах Тритона, который, в свою очередь был вплавлен в ядро Нептуна, и выбраться на поверхность было не таким уж простым делом. К счастью, — хотя Гарольд не признавал случайностей в таком
— Я сфотографировала комплекс разрушителя, — сообщила Афра во время обеда. — С этими примитивными оптическими приборами не многое увидишь, но, насколько я разобралась, центр комплекса имеет около двух миль в диаметре и сделан из металла. Так как макроскоп нам не поможет, придется входить внутрь самим.
— Мне кажется, мы пресыщены уже космическими технологиями, — сказал Гарольд. — Мы уже жалуемся на недостаток разрешения при расстоянии в один световой день! Но действительно, а почему бы не войти внутрь?
— Потому, что они могут подпалить нам перышки, вот почему, — ответила Афра, — надо бросить пробный камень.
Она была чрезвычайно оживлена, казалось, ее оставили мрачные мысли.
— Как? — спросил Гарольд. — Джозеф — это все, что у нас есть.
— Катапульта, глупенький, — ответила она. — У нас же есть точечный компенсатор гравитационного поля, помните? И много материала.
Гарольд выразительно постучал кулаком по лбу. Он тоже был неестественно оживлен.
— Ну конечно же! Мы же в состоянии состряпать макет корабля и запустить его в сторону разрушителя.
— Давайте начнем со спутников, — сказала она. — Думаю, что это боевые корабли.
— Спутников?
— Я разве не говорила? Разрушитель окружен шестью стофутовыми сферами, находящимися на расстоянии пяти световых минут от него — на север, восток, запад, юг, вверх и вниз.
— Мисс, вы не говорил мне о них, из ваших слов можно было понять, что такие детали не различить. Это сильно усложняет наше положение.
— Я говорила вам. Где же вы были, когда я сказала — «комплекс разрушителя»?
— Кто это сказал: «Нет веры прочнее, чем вера сварливой женщины в ее собственную непогрешимость»?
— Кейбелл сказал. Но он также сказал, что сварливой женщине нужен спокойный мужчина.
Оба улыбнулись.
Иво отправился поесть, но замечательная стряпня Беатрикс показалась ему безвкусной. Гротон и Афра? Нет — он делал поспешные и необоснованные выводы. Их открытое подшучивание в адрес друг друга было всего лишь свидетельством все большего сплочения их маленького коллектива. Это было как во времена проекта, когда он, Брад и другие осваивали высокую науку и всегда находили время для острот и веселья. Афре и Гротону пришлось работать рука об руку со времени высадки на Тритон, особенно они сблизились, когда Иво попал в Тир, оставив их одних в глубоком космосе. После суда между ними установились отношения отца и дочери. Ведь Афра когда-то потеряла отца…
Гротон и его роботы вновь сотворили инженерное чудо, и через некоторое время у Нептуна появилась
Все собрались в комнате управления, чтобы наблюдать за запуском. Нептун вращался вокруг комплекса разрушителя, поэтому необходимо было правильно выбрать момент. Афра сделала все вычисления, обращаясь к Иво, только чтобы их проверить. Она уже не раз давала понять ему косвенным образом, что их отношения изменились. Для подобной работы он ей больше не нужен.
Гарольд возился с аппаратурой управления запуском, которая казалась на вид ничуть не проще пульта управления макроскопом, на экране видно было, как чудовищный корабль-макет приподнялся и въехал в ствол. Это была простая пушка, укрепленная на четырех анкерах — создавать что-то более сложное для запуска макета было бы расточительством.
Гротон нажал кнопку запуска. Включился генератор, ему понадобилось некоторое время, чтобы набрать полную мощность. Поле компенсации вырабатывал специальный генератор, отличный от того, что стоял рядом с жилыми помещениями, так как необходимо было постоянно уравновешивать огромное притяжение и давление планеты.
Струи газа начали извергаться из труб, ударили по основанию снаряда, ничего не весившего в поле нулевой гравитации. Комната управления содрогнулась.
Вверху атмосфера Нептуна ринулась в колонну с нулевой гравитацией, встретила там отражатели и мгновенно образовался тайфун, глазом которого был гейзер метанового снега. Давление всей атмосферы вытолкнуло снаряд в космос: один миллион фунтов на квадратный фут.
Пройдя облака испаренной воды и аммиака, слой водорода, ракета вышла за пределы атмосферы. На расстоянии тысяча миль от видимой поверхности планеты включился двигатель. Ракета развила такое ускорение, которое раздавило бы пассажиров и разрушило бы не приспособленное к перегрузкам оборудование. Двигатель был временным, его главной задачей была мощность, а не надежность, и он сам сгорал в течение полета. Ракета быстро набрала скорость, при которой она за несколько дней достигнет разрушителя.
— Очень похоже на корабль, если смотреть отсюда, — восхищенно заметила Афра. — Вы уверены, что не запустили по ошибке Джозефа?
— Это бутафория, честное слово. Весит десятую часть Джозефа, эта галактическая «Формула» быстро бы вышибла из нас дух, да и к тому же она пожирает себя в полете. От химического двигателя можно многого добиться, если не надо на нем сидеть.
Полет продолжался. Каждый следил за снарядом в течение четырехчасовой смены и готов был поднять тревогу при любых движениях со стороны разрушителя. Световой день был мизерной дистанцией, по сравнению с теми, к которым они привыкли, но даже модернизированный с помощью галактических технологий двигатель был слабоват для таких расстояний. Ракета достигла максимальной скорости и теперь неслась дальше, уже просто как пустая металлическая бочка.