Макс. Охотник

Конторщик

– Не может в благом теле столько дерьма быть. Третий день пошел, а из него все гадость одна лезет. А вдруг он проклятый?!

– Не, теть Боян, второго дня отец Белозар приходил. Думали тогда, что преставится, к богам провожать собирались. Белозар его сразу проверил – чист!

– И где вы этого пришлого да такого довели. В нем же жизнь чуть теплится!

– Горя на его род много выпало, вот и не сдюжил он. Кинулся во все тяжкие! Все теперь в руках божиих и в твоих, мастерица.

– Вот не было бы мне виденья за вас двоих – батогом бы, а не лаской встретила!

– Пришлые разные,

теть Баяна! Не судите по нехристям нас всех.

– Вот что, Нада, возьму я тебя к себе в ученицы. Смотрю: что-то ты немного и так знаешь, да и типок твой за твоим приглядом будет.

– Спасибо, наставница, добром за добро ответим, все отработаем.

– С кем? С этим мертвяком, что ли?

– Он у меня через десницу козликом молоденьким скакать будет!

– Ну если сдюжишь – быть тебе подарку от меня. Ну, а я подсоблю в лечении, чем смогу.

Мне в рот что-то влилось, и сознание вновь покинуло моё страждущее тело.

Надежда Меркулова к своему двадцати одному году успела закончить мединститут в родном Зареченске по ускоренной программе, еще и попрактиковалась на станции скорой помощи. В результате отличницу курса общей практики, терапевта-пульмонолога заметили и предложили работу по специальности в Комплексе. Наверное, по-другому и быть не могло: девушка из семьи потомственных медиков, отличница, призер многих олимпиад, участница КВНовской команды института, да и просто очень обаятельная и чрезвычайно энергичная красавица. Небольшого росточка, слегка худощавая, она не привлекала бы внимания, если бы не глаза. С милого курносого личика, слегка присыпанного конопушками, смотрели на этот мир два огромных прекрасных серых глаза – причина вечной зависти всего слабого пола и неослабевающего внимания со стороны мужского. Причём интерес был вызван не столько повышенной сексуальностью, хотя и без этого не обошлось, сколько каким-то внутреннем притяжением: хотелось находиться рядом с Надей Меркуловой, защищать ее, оберегать от угроз этого мира. Её непосредственность, харизма и легкость характера никого не оставляли равнодушным. Всякие модные кавайно-анимэшные определения – типа «вайфу» или «айдол» – к Меркуловой не прилипали. Для всех окружающих она так и оставалась Наденькой.

Когда в Комплексе был объявлен конкурс на должность испытателя в игре «Земля надежды», желающих оказалось более десяти человек на место. У членов отборочной комиссии изрядно прибавилось седых волос, когда к ним ворвался маленького вихря, безапелляционно заявивший, что земля без правительницы – засыхает, реки – мелеют, лес – редеет, надои – падают и вообще срочно надо доставить её к своим подданным без малейшего промедления! Даже не дождавшись решения, очаровательный ураганчик вынесся из помещения. После такого спича мнение всех было единогласным: берем.

Играть, ну и работать Надя сразу решила за людей. Ей хотелось получше изучить людей во всех, так сказать, аспектах, поэтому роль травницы как нельзя лучше подходила к ее планам. После десятого уровня она решила взять функции мага, что тоже способствовало развитию. Огорчало только то что, и большинство тестеров, как они сами себя называли, на начальной локе, за неимением особого разнообразия – до десятого уровня,

носились по полям вместе с ней забивая кроликов и щипля травку.

А потом был «Конид» последовавшие за этим борьба организма с заразой, анализы и карантин, но и здесь Надя не унывала, искренне веря в могущество современной медицины. Было, правда, обидно, что пришлось прервать свою деятельность в игровой реальности и покинуть княжество. Меркулова была настроена по выздоровлении вернуться туда, тем более что игра вызывала искренний восторг, давая возможность воплотить свои девичьи мечты: принцы там, единороги, ну, вы поняли.

Поэтому дальнейшие предложения руководства вызвали неподдельную радость, а обещанные бонусы в виде двойного вознаграждения и однокомнатной квартиры в городке при «Заре» только добавили эйфории.

Следующую пару дней я, Максим Прохоров, иногда очухивался от бредового состояния, ощущая тогда, как чьи-то нежные руки вытирали моё тело, обмывали, натирали разными мазями, вливали что-то в рот, разминали уши и веки глаз… В общем, я постоянно подвергался массажу. Порой ощущался запах дымящихся благовоний: меня чем-то окуривали. По завершении всех этих пассов мне закрывали глаза повязкой и выносили куда-то из дома на воздух. И я лежал на соломе – до следующих процедур.

Все мои попытки узнать где я и что вообще происходит, полностью игнорировались. Долго раздумывать я не мог, снова то и дело проваливаясь в исцеляющее небытие.

На третий день я окончательно понял, что меня лечат. Только где капельницы, где уколы, запахи врачебной всякой химии? Почему я лежу не на больничном белье, а на соломе? И самое таинственное – почему нет желания бухнуть? Все это очень похоже на народную медицину, сделал я вывод. И вот, очередной раз придя в себя, я твердо решил выяснить – где я, что я и к чему мне готовиться.

Запах трав чередовался с ароматной свежестью раннего утра, нос щекотал игривый ветерок, приносящий дух деревенского быта и, как ни странно, легкий запах гари. Я открыл глаза. Да, зрение значительно улучшилось. Гной вокруг глаз почти исчез. Оказалось, я лежу в соломе под крышей какого-то сарая. Со стропил свешивались веники из разнообразных трав. Я осторожно пошевелил ногами, слегка повращал кисти рук: всё работает, и боль уже не рвёт на части, а такая…слабенькая…

А вот что случилось со слухом? Вообще сказка! Никогда я так хорошо не слышал! Целый сонм звуковых ощущений навалился на меня. Где-то недалеко разговаривали люди, кто-то колол дрова, издалека доносились удары молота по железу, блеяла коза, прозвенел колокольчик и донеслось краткое «му-у» – корова, что ли, прошла с боталом на шее…Ох, хорошо-то как!

Ладно, навалялся и хватит. Пора выяснить, кому в ноги пасть и в рабство себя предложить за вторую жизнь. Приподнять своё тело и сдвинуться у меня с ходу не получилось. Не беда! Сейчас мы враскачку попробуем. Подтянул под себя локоть и резко дернул себя на бок. Собрав все невеликие силы перекатился. В лицо пахнуло соломой, мелькнула крыша и стены сарая, следом произошло очень краткое падение: я скатился с соломенной копны на земляной пол. Удар, боль, но я был счастлив. Вдыхал аромат пыльной земли, и плакал, и смеялся.

Конец ознакомительного фрагмента.