Максим и Маруська

Погодин Радий Петрович

– Ладно, будет реветь.

Над ними стояла старуха; может, она из воды

вышла вместо тех царских дочек-красавиц?

– Не реви, - снова сказал Маруське Максим.
– Чего ревёшь, как укушенная? Смотри, народ набежит. Поведут тебя домой. Могут ремнём выдрать. Мы сейчас пойдём к дяде Вале, у него высохнем.

Маруська реветь перестала, только дёргался Маруськин красный от влаги нос да

с Маруськиных длинных ресниц, как с весенних веток, падали капли.

– И дома не говори, - наказал Маруське Максим.
– Было и было, чего говорить.

Старуха кивала седой головой, и в её плывущих глазах закипало и уплотнялось синее чудо и ударило прямо в Максимову душу.

Снова поднесла старуха палец к губам, сухим и рассыпчатым, как дресва, и покачала пальцем, как бы остерегая его на будущее.