Максималистка
Шрифт:
Вера кивнула головой.
– Это с непривычки, потом втянешься, и ничего болеть не будет.
Вера быстро представила безрадостную перспективу такой постоянной работы и внутренне содрогнулась.
– А я вот смотрю на тебя и не пойму, – Рита решила выяснить все до конца из первых рук. – Что ты здесь делаешь, чего пришла на такую работу? У тебя ж на лбу написано – человек умственного труда, интеллигент. Я ж не дура. Посмотреть на тебя – дай тебе в руки указку или посади в библиотеку – это будет то, что нужно. Руки у тебя ухоженные, ведешь себя не по-простому. Признавайся,
Вера в этот момент подумала – кто она такая, видно, оказывается, всем. А смысл тогда скрывать? И она вкратце рассказала Рите о своих перипетиях и, мягко говоря, неприятностях. Рита слушала, широко открыв глаза. В конце концов, она изрекла:
– Да, попала ты, Вера, в историю. Можно тебе, конечно, вернуться домой и опять работать с детишками. Чтобы без проблем.
– Я так совсем не хочу! Ничего не могу изменить, да? Я себя уважать потом перестану, если сейчас поддамся. Конечно, проще вернуться к родителям под крылышко. А что я могу сама? Неужели ничего? – Вера сказала то, о чем в последние сутки постоянно думала.– Вот поработаю здесь какое-то время, а там видно будет.
– Конечно, воля твоя. Но одно скажу – непросто тебе будет. И дай Бог мне в этом ошибаться. А теперь пошли в цех, пора уже, – Рита заторопила Веру. Девушки отправились на свои рабочие места, и вторая половина дня пролетела быстрее и легче. Или это просто Вера уже втянулась в работу.
Так прошло два дня, и каждый день все начиналось заново: ранний подъем, завтрак наспех под шумы и крики постояльцев хостела, монотонная работа и желание быстрее ее закончить. Только Рита привносила в этот серый безрадостный бег капельку оптимизма и света.
Иногда у Веры стихийно возникало жгучее желание закрыть глаза и сказать, что все это неправда, и она ко всему этому не имеет никакого отношения. Более того, один раз даже захотелось уехать домой, в свой маленький городок. Но мысль эту она быстро отогнала, понимая, что покоя там все равно не найдет.
Наступил третий день ее новой трудовой деятельности. Вера стояла за конвейером, предаваясь своим мыслям и автоматически делая свою работу.
–Как успехи? Справляетесь?
Обернувшись, она увидела свое начальство, то есть Олега Николаевича, начальника цеха, которого все называли «за глаза» Олежкой. Это было и понятно – молодой, симпатичный, да еще к тому же неженатый мужчина вызывал сильнейший интерес у коллектива, где, в основном, были девушки и молодые женщины.
– Все нормально, работаю. Пока получается, – иронически усмехнулась Вера. – Работа ведь не сложная.
–Это очень хорошо – изрек Олежка, но почему-то не уходил. Вскоре стало ясно, почему.
–Я хотел Вас спросить – а каковы Ваши планы на вечер? Может быть, сходим куда-нибудь, и я Вам более подробно расскажу, например, о нашей фабрике?
– Этот болван решил, что тема фабрики меня страшно интересует. Смешно, конечно, – подумала Вера, ни на минуту не отвлекаясь от работы.
– Должна Вас огорчить, Олег Николаевич, но сегодня ко мне приезжает подруга, и я буду весь вечер занята. Так что как-нибудь в другой раз, – как
– Ну, что ж. Нет, так нет, – покорно ответил Олежка и, повернувшись, продолжил свой путь по цеху.
Но этот случай не остался без внимания у всех остальных. Глаза и уши близстоящих работали на прием, и вскоре информация распространилась по цеху со скоростью звука.
– Да, девахи! Мы тут долго и нудно обхаживаем нашего Олежку, который в сторону лишний раз-то и не глянет. А тут тебе здрасте, пришла и охмырила с первого разу. Чего в ней такого-то? Фифа размалеванная!– речь Сашки, давно уже положившей глаз на их начальника, была яркой и эмоциональной. – Ну, вот скажите, это справедливо, а?
– Да угомонись ты. Может, она ему просто понравилась, и все. Чего буянишь? – Ольга, хоть и была грубовата в жизни, но Сашку недолюбливала, поэтому отпарировала сразу.
– Получит она его прям сейчас! Как бы не так! – бросила Сашка и гордо удалилась в столовую.
Весь цех гудел. Одна Вера была в полном неведении – какая буря поднялась, оказывается, из-за нее. Отработав смену, уставшая и безразличная, она неспеша переодевалась в раздевалке. Внезапно выросшая как из под земли Сашка с нахальным и уверенным выражением лица подошла к Вере и громко, чтобы все слышали, сказала:
– А что, Вера, ты у нас прям невеста на выданье. Не успела прийти, давай глазами стрелять? Не рановато ли сразу за мужиками?
В первую минуту Вера не могла сообразить, о чем это Сашка толкует:
– Что ты хочешь этим сказать, Саша?
– Ой, не прибедняйся. Не знает она, о чем я! Ты Олежку нашего чего хмыришь? Думаешь, больше некому здесь?
Теперь до Веры, наконец, дошло, в чем была причина. Ей сразу стало смешно и горько одновременно:
– Ты имеешь в виду Олега Николаевича? Так это не ко мне, ты особо не переживай. Он абсолютно не в моем вкусе.
–В твоем или не в твоем, но я тебя предупреждаю: еще раз увижу, как ты с ним любезничаешь патлы повырываю! все это Сашка вывалила зло и свирепо.
– Ой, Олег Николаевич, Вы здесь? А мы Вас и не заметили! – зашушукали наблюдающие за сценой в раздевалке.
И действительно, у дверей стоял предмет спора, и, очевидно, слышал все, что было сказано. Посмотрев на него и увидев обиженно-возмущенный взгляд, Вера поняла, что теперь у нее будет еще на одного недоброжелателя больше. Она уже открыла рот, чтобы хоть что-то сказать, но Олежка резко повернулся и ушел, ни минуты не задерживаясь. Чем все закончится, Вера не могла себе представить. Но все прояснилось, к сожалению, довольно скоро.
* * *
Не успела Вера на следующий день приступить к своей работе в цехе, как тут же явилась торжествующая Сашка и злорадно-победительным тоном провозгласила:
–Тебя вызывает в кабинет наше начальство. Иди, будешь отчитываться.
–Кто вызывает? – не поняла Вера.
– Наш Олег Николаевич. Вот ему и расскажешь, почему ты так плохо работаешь.
–Ничего не понимаю, – пробормотала про себя Вера. – Ладно, сейчас все выяснится, – и направилась в кабинет начальника цеха.