Мальчик из Фракии
Шрифт:
Гай из Эпира закашлялся. Сергий замер выкатив глаза.
– Так и что? – лениво спросил Констант. – Он, что обмануть тебя хотел?
Хозяин сделал вид, что не услышал вопроса. Продолжил рассказ:
– «Что везешь?» – спрашиваю. Он молчит. Потом говорит: «Пряности и ткани везу!» Тут я упал. «Пряности?» – говорю. Он кивает. «Это они так пахнут у тебя, пряности?» – спрашиваю. Он кивает, потом мотает своей жирной башкой. Жидкие волосенки растрепались. Лысина вся на виду. Объясняет, что это у него на случай нужды ящик, а пряности на другой повозке в мешке. Слышу, Хвастун орет, что нашел много всякого барахла. Мой «купец» доволен. Думает: провел скамара-дурака. Я ему тогда говорю: «С каких пор евнухи занялись
– Да с этими важными крысами всегда так, – перебивая смех товарищей, добавил Гай из Эпира. – Потому они и душатся с утра до ночи! Чуть что, начинают сразу вонять со страху! Иначе, зачем мужчине столько сирийских масел?
– Доброе у тебя сердце, Сергий! Отпустил, небось, бедолагу? Сжалился? – язвительно полюбопытствовал Александр. Почесал раздувшийся под черной шерстью туники живот. Брякнул золотым обручем на сильной руке.
– Отпустил? Послал хозяину его голову. Знаю ведь: со всякой чиновной сволочью дела иметь нельзя и жалеть ее нечего. Они нас не пожалеют.
– Уж это точно! – воскликнул Александр.
Слушатели закивали головами. Светозар заметил, что последние слова Сергия вернули всем былую серьезность. Яблочное вино совсем выветрилось из голов. Пирушка старых друзей превратилась в собрание военных вождей, каждый день противостоящих могущественной империи.
– Ладно, – с хрипотцой протянул хозяин. – О деле теперь поговорим, пошутить успеем. Пусть отважный Светозар скажет. Какие вести он принес от нашего доброго соседа, князя Даврита?
– Хорошие вести, – начал варвар, подмечая, как его уверенность действует на главарей скамаров. Те внимательно слушали, трезвея еще быстрей.
Огонь пылал в жилах, но утихал в голосах. Суровые лица были неподвижны. Зоркие глаза разбойников застыли полные холодного ожидания. Византия не зря считала этих людей опасными.
– Всей силой мы пересечем Дунай по весне. Перейдем во множестве мест, едва только воды успокоятся после таянья льдов. С нами гунны и готы. Есть в войске гепиды и другие племена. Есть римские дезертиры. Свою дружину и дружины нескольких племен Даврит сам поведет на столицу. Империя едва удерживается на границе: армии ослаблены войной на Востоке. Князь просил меня вместе с вами отвлечь солдат из Иллирика, позволив наибольшему числу склавин пересечь реку спокойно.
– Десяток людей, что ты привел с собой – не слишком много для подмоги нам, – заключил Максим. – На кого еще будешь рассчитывать? Нас, скамаров не так много. При дедушке Юстиниане больше было. Тогда движение всю Фракию охватило, да и Иллирика часть. Весь обиженный люд в горы и леса уходил.
– Вспомни, как все закончилось! – перебил товарища Александр. Потер старую рану на плече. Она досталась ему во время бегства после неудачного боя с наемниками, устроившими скамарам засаду.
Светозар приготовился ответить, но решил подождать. Ему хотелось узнать, что еще скажут вожди скамаров. Он слушал, скрестив руки на груди. Приятный дурман сытости дарил ему наслаждение.
– Как народишка собрался, так и разбежался. Ты вот чего плечо трешь? Не забыл, наверное, как тебя свои же предали, когда император им посулил прощение и защиту от обидчиков, – напирал Павел. – Еще припомни: тех, кто до последнего дрался, кто попал в лапы палачей рвавших людей на части лошадьми. Помнишь, головы братьев, что выставили на кольях вдоль дороги на Фессалоники? Сколько их было? Вспомни!
– Ничего не забыл! Зря ты меня коришь. Новеллы Юстиниана оказались посильней проповеди о соединение повстанческих сил. [62] Божественный ублюдок многих убедил: его постановления
62
Новеллы – новые конституции (постановления) императоров Византии.
– Поэтому нас и давят. Минувшим летом в Македонии солдаты разорили с десяток селений. Всех кого взяли в живых продали на рудники, – Гай из Эпира со злобой разорвал ароматные ребра. Оторвал зубами кусок нежной козлятины.
Не единожды Светозар пересекал великую реку. Приходилось ему сражаться в разных местах империи. Он немало повидал. Брал богатую добычу, терял друзей в схватках. Но то, что ему приходилось слышать теперь, открывало внутреннюю жизнь странного мира римлян.
– Милости божественных новелл… – процедил через кривые зубы Максим.
– Не нужно думать, что константинопольские владыки дураки, – обратился к Светозару Павел. – Они опасней змей и хитрее лис. Юстиниан так ругал в новеллах злобных ростовщиков и алчных магнатов, толкавших народ к голоду, что ему многие поверили. Как не поверить!? Сколько слов правды сказал император!
Посланец Даврита слышал про то, как в «золотой стране» тысячи крестьян умирали от голода в неурожайные годы. Он знал, что кредиторы выбивали из должников последнее, не считаясь с тем, уродила земля или нет. Деньги правили этой страной. Правили беспощадно, подхлестывая корыстолюбие сильных. Его поражали рассказы о том, как в суровые годы богачи забирали за ничтожное количество хлеба всю землю нуждавшихся. Землю люди брали себе так, словно она была создана ими, а не богами, сотворившими мир. Не удивительно было, что земледельцы бежали в горы к скамарам. Поражало Светозара другое: еще большее число подданных Византии погибало от голода и эпидемий, но не поднималось на борьбу. Лишь немногие сознавали себя свободными.
Нить общей беседы прервалась. Гости переговаривались между собой, вспоминали прошлое, делились обидами на общего врага. Констант неторопливо что-то объяснял Светозару, не обращая внимания на то, что того занимали собственные мысли. Сергий понял, что пришло время вернуть разговор к основной теме. Много важного еще требовалось обсудить. Посланец Даврита не сказал еще своего слова.
– Дайте гостю договорить, братья, – громко произнес хозяин. – Он выслушал нас. Мы его перебили, а он выслушал. Пусть расскажет, что предлагает нам князь Даврит.
Констант и остальные скамары умолкли. Светозар почесал горбатый нос. Улыбнулся тяжелыми устами под русой бородой. За долгое время пути от Дуная он хорошо обдумал все, что предстояло сказать. В морозные ночи Даврит не раз представал перед ним, повторяя наказ. Союз варваров и скамаров требовалось укрепить, превратив к весне в действенную силу.
– Я привел с собой немного людей. Все они воины не единожды справлявшие тризну по павшим товарищам. [63] Каждого видел я в бою. В каждом из них я уверен. Но они нужны мне не для битвы. Все они отправятся посланцами князя к родам племен, поселившимся на землях империи. Наши силы я хочу собрать воедино. Сообща скамары и склавины лишат армию Иллирика подвижности. Вместе мы попортим кровь фракийским и придунайским солдатам. Мы закроем проходы в горах, проберемся в крепости. Наши отряды откроют Даврите путь через перевалы на равнину Фракии.
63
Тризна – погребальный обряд у древних славян; «совершить тризну» – означает справить поминки.