Мальчик в свете фар
Шрифт:
Молодой человек на вершине горы. На скалодроме. Трое мужчин в пабе пьют пиво. Вертолет, под которым кто-то висит. Байдарка в стремительной реке. Габриэля Мерка всегда удивляло, как много своей личной жизни люди выставляют напоказ.
– На фотографиях, эмм, как бы сказать, активности на свежем воздухе, ссылка на фестиваль экстремального спорта в Воссе, фотографии прыжка с парашютом, скалолазание, все в таком духе, про отношения ничего не указано, но это может и ничего не значить.
– Есть адрес?
Габриэль открыл новую вкладку и набрал «1881».
– Нашел только
– Дай его Людвигу, попроси связаться с ним немедленно, хорошо?
– Конечно.
На секунду в трубке повисла тишина. Габриэль услышал, как Мунк что-то лает на заднем фоне, но не уловил сказанного.
– И мне нужно от тебя кое-что еще. Пока нет никакой определенности, но мы думаем, что, возможно, тут замешан кто-то из семьи.
– Кто, например?
– Этого мы не знаем. Посмотришь, есть ли что-то на кого-то из членов семьи?
– Будет сделано.
– Хорошо. Маякнешь мне, если что-то обнаружишь?
– Конечно. Вы не сюда едете?
– Нет, мы едем в Оперу.
– Ладно, я позвоню, если… – начал Габриэль, но Миа уже положила трубку.
Габриэль снял куртку, достал из рюкзака колу и вошел в систему.
Во время обучения Габриэль был шокирован, узнав, сколько информации об обычных гражданах хранит государство. Чуть больше года назад он использовал Даркнет, чтобы найти окольные пути в такие места, как это, а теперь перед ним полный доступ всего в одно нажатие клавиши. Сначала это казалось даже слишком просто.
Десять разных баз данных, включая реестр ДНК, реестр фотографий и отпечатков пальцев, реестр персональной идентификации и «Индицию» – реестр уголовной разведки, где у полиции был широкий доступ не только к информации о людях, совершивших что-то криминальное, но и о тех, кого только подозревали в этом, включая всех членов семьи, круг общения и коллег.
Big data.
Big Brother is watching. [4]
Его бывшие сетевые коллеги-анархисты разбили бы свои микрочипы, узнай они, чем он занимается, но, честно говоря, его это уже особо не волновало. Вначале – да, в некоторых из чатов IRC, где он сидел, ему приходили саркастические сообщения.
4
Большие данные. Большой брат следит за тобой. (англ.)
«Changed sides, have we?» [5]
Это все еще болезненный укол?
Нет, к черту это.
Шестилетние девочки, повешенные на деревьях с табличкой на шее. Десятилетняя девочка на ложе из перьев в кругу свечей. Вивиан Берг, двадцати двух лет, найденная в горном озере, убитая уколом антифриза прямо в сердце.
Пусть они думают, что хотят.
Теперь он полицейский.
Габриэль почувствовал некоторую гордость, сделал глоток колы и вошел в первую базу данных.
5
Ну
10
Кристиане Спидсё оказалась грациозной темноволосой женщиной лет тридцати пяти, и сомнений в том, что она в свое время была танцовщицей, не оставалось. Она двигалась по своему кабинету, как балерина, наливая кофе в чашки, словно это часть представления, с улыбкой на губах и гордо поднятой вверх головой. Но, сколько бы эта красивая женщина ни пыталась вести себя так, словно это совершенно обычная встреча, Миа ясно видела, как сильно ударило по ней убийство Вивиан.
– Директор балета, – сказала Спидсё и села в кресло напротив.
– Извините, – сказал Мунк. – Я в этом особо не разбираюсь.
– Все в порядке, – улыбнулась Спидсё. – У нас есть генеральный директор, директор оперы, технический директор, финансовый директор, нелегко во всем этом не запутаться. Вам с молоком или с сахаром?
Грациозная дама отклонилась назад и показала на серебряный поднос.
– Мне ничего, спасибо, – ответил Мунк.
– Какая трагедия, – произнесла Спидсё и бросила взгляд на Миа.
– Соболезнуем, должно быть, для вас это шок, – сказал Мунк, расстегивая пальто.
– Ужасный, – покачала головой Спидсё. – Мы просто не можем в это поверить. Все еще. Вивиан. Она была… нашим лучиком света.
Она слабо улыбнулась и поднесла чашку к губам.
– Это может прозвучать глупо, но она и правда была такой. Вивиан не была похожа на других, не такая самовлюбленная, если вы понимаете, о чем я.
– Не совсем, – кашлянул Мунк, улыбнувшись.
– О, ну, вы знаете, эти танцовщики…
– Все еще не совсем, – дружелюбно ответил Мунк.
– Моя сестра танцевала, – сказала Миа.
– О! Профессионально?
– Нет, просто занималась, когда мы были маленькими. Выступала на школьных представлениях и все такое.
– Как здорово, – кивнула Спидсё. – Танец – это искусство, которое, к сожалению, недооценивают толпы литературных почитателей, но мы стараемся изо всех сил. Простой народ, что с него взять.
– Вы хорошо ее знали? – спросил Мунк, кашлянув.
– Вивиан? И да и нет, – сказала Спидсё и отставила чашку. – Как директор я несу ответственность примерно за шестьдесят артистов, плюс за балетмейстеров, педагогов, администрацию, но я стараюсь следить за всеми лично, насколько могу.
– Когда вы видели ее в последний раз? – спросила Миа.
– В среду после обеда. У нас сейчас межсезонье, поэтому у всех выходные в четверг и пятницу. Вивиан заходила ко мне в кабинет, чтобы спросить, можно ли ей и понедельник взять выходным.
– Вот как?
– Видимо, она собиралась уехать.
– Она сказала куда? – с любопытством спросил Мунк.
Спидсё потянулась к серебряному подносу и положила себе в чашку кусочек сахара.
– Думаю, что-то семейное, извините, я была занята другим. У нас в бюджете появилась дыра, так что в последнее время было очень много работы.