Мальчики – налево, девочки – направо
Шрифт:
Волгин заказал какой-то коктейль, взял бокал, прошел с ним в глубь зала и сел за столик. Он неторопливо потягивал выпивку и размышлял о своем житье-бытье. Коктейль ему понравился, он заказал еще один, потом еще.
В теле появилось приятное ощущение легкости и всемогущества, какое бывает в юности, когда ты уверен, что рожден для особенной, исключительной судьбы и что она непременно сложится счастливо. Волгину показалось, что выход из трудной ситуации где-то рядом, что найти его просто, стоит лишь руку протянуть. Он ее протянул – и наткнулся на руку другого мужчины. Когда тот подсел за
Сосед воспринял рассказ на удивление близко к сердцу и в ответ не менее заплетающимся языком признался, что перед ним стоит аналогичная проблема. Мужчины еще немного выпили и в итоге пришли к неожиданному решению.
– А давай поменяемся нашими жертвами, – предложил сосед, – я убью твою, а ты – мою.
Волгин с трудом сфокусировал на нем взгляд.
– Зачем это?
– Так нас же никто не заподозрит. Мы совершенно чужие им люди, в первый раз в жизни видим. Зачем нам было их убивать? Никакого мотива нет.
Степан Иванович смутно вспомнил, что когда-то то ли фильм видел, то ли книгу читал с аналогичным сюжетом и там, кажется, все закончилось трагично. Но сейчас он не был в состоянии рассуждать здраво и с энтузиазмом воскликнул:
– Гениально! За это надо выпить! За безнаказанность!
Далее в его памяти опять зиял провал. Действие вновь восстанавливается на том моменте, когда сосед вытаскивает из бумажника фотографию и что-то пишет на ее оборотной стороне. Волгин берет фотографию, отдает взамен карточку Васнецова, а дальше – темнота…
История была настолько дикая, что я ни секунду не сомневалась в ее правдивости. Потому что придумать такой бред невозможно. По крайней мере, Степан Иванович не стал бы этим заниматься.
– То есть как это вы решили обменяться трупами? – напустилась я на колдуна. – Вы вообще в своем уме?
– Да пьян я был, понимаете, пьян! Лыка не вязал! Когда на следующий день протрезвел, то, конечно, решил, что это сумасшествие, глупость несусветная, и надо обо всем забыть. Ася Дмитриевна больше меня не беспокоила, я уже надеялся, что на этой истории можно поставить крест. И вдруг она примчалась ко мне сегодня, вся будто в лихорадке, бросила на стол пачку денег и говорит: «За отличную работу». У меня просто сердце похолодело: «Какую работу?» Она отвечает: «Васнецов мертв, я довольна, так что берите, заслужили». И умчалась. Меня чуть инфаркт не хватил. Понимаете, что это значит?
Я кивнула. Тот, другой мужчина, выполнил условие сделки и убил Васнецова.
– Это значит, что он смог! – вскричал Волгин. – А я не смог. Как можно лишить человека жизни? У меня рука бы не повернулась ее убить.
– Кого это «ее»?
– Ну, ту женщину. Там ведь женщина была. Вот, смотрите.
Степан Иванович достал из стола небольшую фотографию и бросил ее передо мной. На ней была снята молодая симпатичная женщина, шатенка с карими глазами. Она мне отчего-то показалась знакомой. Впрочем, это довольно распространенный типаж. Я перевернула карточку и прочитала:
Почерк был мелкий, бисерный, с небольшим наклоном влево. Почерк убийцы.
Поздравляю, Люся, ты знаешь, кто убил Вячеслава Васнецова! Вот только где же прикажете искать этого убийцу? Обшаривать все окрестные бары? У него хотя бы есть особые приметы?
– Как он выглядел? Этот мужчина? – спросила я.
Волгин оторопело уставился на меня.
– Ну, борода, например, у него была?
– Была, – охотно подтвердил колдун, а потом добавил менее уверенно: – А может, и не было. Это бармен был с бородой, кажется…
– Ну а усы?
Степан Иванович сосредоточенно наморщил лоб.
– Я не помню.
– Может, кто-нибудь из обслуживающего персонала называл его по имени? Он был в этом баре постоянным клиентом?
– Да не помню я! Вообще ничего не помню. Чудом еще хоть что-то восстановил в памяти. Не мучайте меня… – страдальчески прошептал Волгин.
Я поняла, что большего от него не добьюсь.
– Это я беру с собой, – сказала я и быстро спрятала фотографию в сумку.
– А деньги? Вы ведь возьмете эти деньги? – с надеждой спросил колдун, придвигая ко мне пачку. – Отдадите их государству?
А как же, обязательно возьму. Иногда преступникам в зале суда выносят приговор – «столько-то лет с конфискацией имущества». Я как-то задалась вопросом: куда это самое имущество потом девается? Вы знаете? Я тоже нет. Вернее, у меня есть очень нехорошее подозрение, что до закромов родины оно так и не доходит. Так что доллары я возьму, но вот государство этих денег, боюсь, не увидит. Предпочитаю адресную раздачу слонов.
– Из Москвы не уезжайте, вы еще понадобитесь для дачи показаний, – приказала я.
Колдун понуро кивнул, а я вышла в приемную. Секретарь сидела на своем месте, уткнувшись в книжку, а очередная клиентка ожидала приема. Нервничала и вертела в руках дорогую зажигалку. Интересно, что ее сюда привело? Может, мечта о сверхприбыли?
А ведь чтобы радоваться жизни, вовсе не обязательно быть олигархом. Счастлив не тот, у кого много денег, а тот, кому хватает.
Глава 29
От колдуна я решила ехать на Петровку. Надо рассказать Руслану Супроткину все, что мне удалось узнать, отдать ему фотографию – пусть ищет убийцу. Если разобраться, тут не будет ничего сложного.
Мужчина носил фотографию Юлии в своем бумажнике, так? Что из этого следует? Что она ему близка. Юля может быть его женой, сестрой, любовницей, дочерью в конце концов. Далее. Он с ходу написал ее адрес, даже код на домофоне не забыл указать. Значит, убийца часто бывает в доме. И главное, следователь располагает образцом почерка преступника. Графологическая экспертиза легко отберет из толпы подозреваемых нужного человека.
Даже я могла бы вычислить убийцу, настолько это элементарно! Только я не буду этим заниматься, пусть все лавры достанутся капитану. Может быть, руководство оценит отличную работу и произведет Руслана в майоры? А он, преисполненный любви и благодарности, наконец-то сделает мне предложение?