Маленькая волшебница 2. Наследники
Шрифт:
Правильно, разве что моральное удовлетворение от того, что удалось отплатить лживому королю его же монетой. Королю следовало как-то отомстить. Но советник пока не мог придумать, как. Для этого и нужна была клетка. Она хотя бы давала время на размышления.
А пока советник размышлял в своей клетке, с островов Золотых Туманов вышло множество кораблей и дружно отправились в сторону едва мерцающего посреди океана огонька — маяка, удачно прилепленного на артефакт вызова огненной птицы. Правда, вскоре капитаны этих кораблей убедились, что миссия по поиску артефакта не так проста, как казалось. Огонек перемещался без какой либо системы. Упорно не желал приближаться к островам. А дважды,
Богу именно сейчас очень нужны дары. Потому что чуть ли не в его храмы уже трижды врывались другие боги. И их удалось выгнать с большим трудом.
И это было очень странно.
Не могло так быть.
Хоть бери и верь в грядущее божественное сражение, предсказанное каким-то безумцем. Правда, это сражение не сулило людям ничего хорошего и никому даже в голову не приходило помочь чужим богам вместо своего. Вряд ли эти чужие будут так уж благодарны за помощь.
А к землям практически на границе с Золотыми Туманами медленно и осторожно подкрадывался корабль, на борту которого стоял маг, невидяще смотревший в неведомые дали.
— Похоже, нам нужно на Медвежий остров, — наконец сказал он, насмотревшись. — Сила оттуда.
— Ну, и ладно, — сказал стоявший рядом великан.
— Но там не только огонь. Похоже, там хозяйничает демон. Возможно, даже божественный. Так что…
— Так что будем предельно осторожны, — сказал великан и тяжко вздохнул. — Впрочем, чему удивляться? Оттуда такие сведения приходили, что волосы дыбом становятся. И не проверишь же. Сведения стали появляться в последние пять лет, как раз тогда, когда нам нельзя было распылять силы и показывать свою осведомленность. Владетели земель ведь утверждали, что все там в порядке.
— Ну, вот и проверим сведения, — сказал маг и печально улыбнулся.
В тот день, когда на далеком столичном острове императорские невесты должны были печь яблочные пироги и раздавать их кавалерам, обещая танцы, «Гордость Ловари», наконец, вернулась домой. И никто не был этому рад так, как Лиин, уверенная, что еще немного, и она бы возненавидела весь мужской род. Мало ей было Валада, норовившего при каждом удобном, а тем более неудобном случае повспоминать былое. Мало было Юмила, который широко улыбался, говорил, что все в порядке, но бросал на блондина такие взгляды, что становилось понятно: не кидается на него с мечом только усилием воли, очень большим усилием. А тут еще морячки повадились делать ставки, то ли от скуки, то ли по привычке. И ставили они как на то, что капитан Веливера не выдержит и начистит рожу пришлому магу, так и на то, что молодая жена взбрыкнет и либо сбежит с этим магом, либо сбежит и от мага, и от мужа. И Лиин, услышавшей об этом, очень захотелось утопиться, вместе с кораблем, мужем, учителем и любящими дурацкие ставки морячками.
— Развлекаются они, — мрачно бормотала девушка, стоя у борта и глядя на приближающуюся землю. — Скучно им… Интересно, если я возьму и оборву паруса, им будет так же скучно?
Берег приближался. Лиин старательно смотрела на воду, на чаек, на облака, на что угодно, лишь бы не на двух мужчин, подчеркнуто вежливо разговаривающих всего в паре шагов от нее.
Лучше бы они вообще не подходили друг к другу. Потому что Лиин казалось, сейчас они перестанут фальшиво улыбаться и вцепятся друг другу в глотки. И не одной ей так казалось, потому
Если честно, Лиин даже не сильно понимала, почему так остро реагирует на создавшуюся ситуацию.
Ей ведь хотелось отомстить Валаду? Хотелось. Так теперь возьми, дождись момента, когда Юмил действительно начнет его бить по наглой роже, подойди сзади и хорошенько врежь по затылку. Чтобы понял. Что-то. Ну, хотя бы то, что она будет помогать тому, кто ее не обманывал, что бы там Валад о себе и своих учительских талантах ни возомнил.
С другой стороны, если Юмил действительно станет быть Валада, это будет равносильно признанию, что он ей не верит. Не верит, что она способна устоять перед обаянием учителя. Не верит, что влюбленность прошла. Не верит в желание мстить. Вообще ни во что не верит, словно она какая-то дура, не способная в себе разобраться. Ну, или дура, для которой смазливая физиономия перевешивает любые обиды. Или…
Нет, умом Лиин понимала, что Юмил скорее не верит Валаду и подозревает его в чем-то невнятном, но нехорошем, но от ощущения, что именно ее считают лгуньей, избавиться не могла. И это злило еще больше.
— Мужчины, — проворчала Лиин, когда Юмил и Валад, наконец, разошлись в разные стороны.
И ведь она переживала за них. За обоих, даже за лгуна Валада. Потому что, несмотря на желание мстить, смерти ему вовсе не желала. Да и не считала, что натравить мужа равносильно свершившейся мести. Мстить нужно самостоятельно, иначе никакого удовольствия не получишь.
Да, а еще Лиин не могла понять, почему другие женщины получают удовольствие, когда за них дерутся мужчины. Может с ней что-то не так? Или все дело в том, что те женщины к тем мужчинам абсолютно равнодушны?
А тут, как ни крути, один муж, наверное, любимый, хотя Лиин в этом поклясться бы не смогла. Валада ведь она тоже любила. Вроде бы. А потом как-то быстро разлюбила, хватило всего лишь обиды.
Другой, несмотря ни на что, друг и учитель. И даже если обманул, обидел и воспринимал ее как неразумное дитя, он же и помог, спас, не позволил наделать смертельных глупостей. Да и повзрослела она его усилиями. Нет, благодарить его Лиин не собиралась. Не та ситуация. Но все-таки, и зла ему не желала. Даже мстить собиралась изящно и так, чтобы пострадало только его самомнение. Придумать бы еще эту изящную месть.
— И почему у них такие скверные характеры? — спросила Лиин у воды.
Да, было бы гораздо проще, если бы можно было разрешить ситуацию всего лишь пообещав Юмилу больше не разговаривать с Валадом.
Но этого делать тоже нельзя. Юмил не тот мужчина, которому можно уступать в столь серьезных вещах. Ладно бы какая-то мелочь. Но если ему уступишь, позволишь выбирать людей, с которыми можно общаться, а с которыми нет, не успеешь опомниться, как вернешься к той мелкой зареванной девчонке, чьей жизнью управлял дядюшка.
Такая вот ерунда.
Еще один корабль в тот же день заходил в крошечную бухту между Медвежьими Лапами. Медвежьи Лапы были частью Медвежьего же острова, и заходить в бухту между ними могли либо какие-то самонадеянные самоубийцы, либо те, у кого на борту были очень умелые маги, способные пронести корабль чуть ли не по воздуху.
Медвежьи Лапы были скалами, полукольцами выступающими далеко в море. И казалось, остров-медведь пытается кого-то поймать. Или обнять, как считали романтичные барышни. На самом же деле эти лапы появились в результате магической катастрофы. В результате нее же погибло всем составом семейство прима со-Моларан, после чего его земли были поделены между менее родовитыми, но более достойными подданными императора.