Маленькие человечки
Шрифт:
– Сколько здесь комнат? – спросил Стефан.
– Не знаю, – ответил Мэт. – Много, но до некоторых не добраться.
– Почему?
– Я покажу вам. Пойдемте сюда, а затем направо.
Сразу за дверным проемом начинались ступеньки вниз. Фонарик высветил две из них, а потом черную воду. Чуть дальше слышался шум падающих капель. Стефан нагнулся и попытался разглядеть, что находится дальше, но ничего, кроме воды, не увидел.
– Здесь глубоко? – спросил он.
– Понятия не имею, – ответил Мэт. – Даже не знаю, есть ли с другой стороны еще комнаты. Это, наверное,
– С вами все в порядке? – раздался у них за спиной голос Дэниела.
– Да! – крикнул в ответ Мэт и опять повернулся к Стефану. – Пойдемте отсюда.
Они вышли через другой проем. Это был целый лабиринт маленьких комнаток, в основном пустых. Кое-где лежали груды хлама.
Стефан заметил, что потерял ориентацию. Он понял, что в этой комнате они еще не были. Но волноваться не стал: они без труда должны найти выход отсюда, да к тому же до них доносились голоса остальных. Когда они оказались в следующей комнате, Мэт попросил:
– Посветите сюда.
В его голосе послышались нервные нотки. Стефан осветил выступ стены в нескольких дюймах от пола. Там стоял огарок свечи.
– Она говорила, что пропадали свечи, – взволнованно сказал Стефан.
Когда они рассматривали находку, в комнату вошли Дэниел и Хелен.
– Вы думаете, это… – она нервно засмеялась, – что-то вроде уличного фонаря у лилипутов?
– Возможно, свеча стоит здесь много лет, – предположил Дэниел. – Не стоит ее трогать – от нее осталось-то всего около дюйма. Давайте попробуем рассуждать логично.
– Неделю назад ее не было, – сказал Мэт.
Все замолчали.
– Ты не можешь быть в этом уверен, – подал голос Дэниел. – Все комнаты похожи друг на друга.
– Нет, я абсолютно уверен. Но если вы хотите меня проверить, то вон там над дверью должен быть крест и что-то напоминающее часть буквы «С».
Оба фонарика высветили то, о чем он говорил. Крест оказался выдолблен глубоко в стене. Видимо, кто-то потратил на это много времени. Он начал вырезать еще что-то – свои инициалы или, возможно, молитву, – а затем его внезапно увели отсюда, чтобы казнить или выпустить на свободу, или просто перевели в другую темницу. Стефан заметил, что в стену вбиты железные болты.
– Тогда кто-то недавно принес ее сюда. Может, Бриджет? – никак не мог успокоиться Дэниел.
– А зачем ей свеча, если есть фонарик? – спросил Мэт. – В любом случае она не спускалась сюда. Она была слишком занята.
– Я могу обвинить тебя в том же, в чем ты меня там, наверху, – сказал Дэниел. – Ты обнаружил свечу и уверен в том, что ее здесь не было неделю назад. Значит…
– Господи! – воскликнула Хелен. – Сколько можно ругаться? Неужели вы не понимаете, что мы, возможно, стоим на пороге самого фантастического, самого удивительного открытия? – Она протянула руку к свету фонарика, и все увидели обертку от шоколада. – Вот что мы там нашли. Конфеты ведь тоже пропадали.
– Может, это дело рук Мэри, – предположил Дэниел. – Она украла шоколад и спустилась сюда, чтобы съесть. Девушки в ее возрасте ведут себя странно.
– Она
– Но все равно выводы делать рано, – не унимался Дэниел. – Обертка, остаток свечи. От этого нельзя отталкиваться.
– И след, – напомнил Стефан. – Не забудьте про него.
Последовало молчание.
– Мне кажется, пора обратно, – спокойно заметил Дэниел. – Мы обещали Бриджет вернуться через полчаса.
Хелен требовала продолжения поисков, но спустя пять минут была готова идти наверх. Они уже все осмотрели: больше ничего странного не нашлось. Они насчитали всего восемь комнат, кроме первой, где начиналась лестница, и той, что оказалась заполнена водой. Они без труда нашли выход. Стефан замыкал шествие. Он заметил на одной из коробок надпись на немецком языке и открыл ее. Она была набита всякими бумагами. Сверху лежала записная книжка в кожаной обложке – точно такая же, как та, которую дала ему Бриджет. Она оказалась исписанной тем же почерком. Дэниел и Хелен уже шли по лестнице, а Мэт задержался, чтобы подождать его. Стефан спрятал находку в карман.
Глава 8
Когда компания направилась в башню, Уоринг решил сходить в парк, обнесенный стеной. Ему казалось, он попал в другую страну. Отсюда была видна только верхняя часть дома. В центре парка находилось возвышение с солнечными часами, стоя на котором можно было увидеть холмы. Возвышение окружали кустарник, изгороди, цветочные клумбы, тропинки и деревья. Все остальное скрывала стена из красного кирпича. В молодости Уорингу доводилось видеть в Англии парки, похожие на этот. Даже сейчас он мог представить себе, что за стеной простирается не бесцветное пустынное болото, а богатый и ухоженный Гемпшир, где пасется откормленный скот и кругом стоят зажиточные дома. А он – молодой американец, приехавший погостить, которого интересуют социальные вопросы, и он думает о том, что следует послать хозяйке: цветы, чулки или конфеты.
«Воображение, – с сожалением подумал он, – может завести очень далеко, даже вернуть тебя в прошлое, но сам уже никогда не станешь прежним».
Он был раздражен случайно подслушанным разговором и искал Бриджет – сказать, что у них в комнате перегорела лампочка, когда из кухни донесся ее голос. Он на мгновение задержался у двери – все-таки это была кухня, а не помещение, предназначенное для постояльцев, – и услышал, что упомянули его имя.
– Ну а Уоринг? – спросила Бриджет.
– Он не идет, – ответил Дэниел.
– А Хелен согласилась?
– Ты разве не слышала, что она сказала? Она считает, что все это очень и очень мило. – Дэниел неудачно попытался подражать акценту Хелен, что совсем не понравилось Уорингу. – Я думаю, именно поэтому он и не хочет идти.
– Жаль. Они почти все время только и делают, что пререкаются друг с другом, – сказала Бриджет.
– Да, но сегодня утром, как мне показалось, она пыталась наладить отношения. Причем очень старалась.
– Бедная Черри, – вздохнула Бриджет.