Маленькие труженики гор
Шрифт:
Что же с ношей? Муравей в полной растерянности подбегает к мимо ползущим собратьям, щупает их усиками, крутится на месте или подолгу застывает, не зная, куда деваться. Он совершенно растерян и для чего-то иногда всем телом плотно прижимается к земле, широко расставив в стороны ноги. Неужели потерял ориентацию в пространстве? Около такого муравья останавливаются, подолгу гладят усиками. Если на него случайно натыкается носильщик, то уносит в гнездо. Через некоторое время такой муравей все же отправляется к себе домой. Один раз муравей, отнятый у носильщика, отправился в обратную сторону по пути нескольких собратьев, проходивших мимо него. Все равно куда, лишь бы не чувствовать себя заблудившимся, одиноким.
У переносимых и отнятых
Некоторые муравьи, взятые из входов в муравейник, поражали своей полной беспомощностью. Они часами блуждали в поисках пристанища, находясь почти рядом с родным домом. Уж не таких ли молодых и неопытных муравьев разыскивали носильщики?
Отправляясь из жилища, муравьи ориентируются по каким-то предметам, фиксируя их в своей памяти в строгой последовательности. Перенесение муравья в обстановку, где он, может быть, даже часто бывал, но куда попал внезапно, разрывало эту последовательность, расстраивало ориентацию. Перенос муравьев, очевидно, уничтожал связь со старым местом и привязывал к новому.
Муравьиный инкубатор
Рано утром наш бивак как копошащийся муравейник: сворачиваются палатки, быстро укладываются на машину вещи. Несколько часов пути — и мы оказываемся на другой стороне озера, в глубоком лесистом ущелье. Рядом шумит ручей; высокие, стройные, как пирамидки, ели чередуются с зелеными полянами, украшенными цветами. По другую сторону ущелья — безлесные склоны, покрытые степными травами; низкие можжевельники едва прикрыли наверху голые скалы.
На самую макушку высокой ели уселся черный дрозд и запел мелодичную песню. На вершине поросшей лесом горы, зачуяв людей, громко и страшно рявкнула косуля. По сухой ветке ели дятел выбил клювом свадебную трель. Просвистела чечевица, зазвенели синички... В этом ущелье нам предстоит прожить около месяца. Работы много. Мы займемся изучением природы этого интересного горного края. Тут же колония лесного красноголового муравья, и всюду виднеются его муравейники. От муравейников исходит крепкий запах муравьиной кислоты и сохнущей, нагретой солнцем хвои.
Красноголовый муравей — хозяин здешних горных лесов из тяньшаньской ели, где деревья растут группами, перемежаясь с полянками. Ловкий, отчаянный охотник, он уничтожает множество различных насекомых — врагов леса.
Рядом с биваком стоит высокий пень. Его основание присыпано хвоей муравейника. На верхушке пня тоже набросаны хвоинки. Рано утром по пню снизу вверх уже тянется вереница муравьев-носильщиков. Каждый несет в челюстях чехольчик с куколкой. Куколки заботливо укладываются на верхушку пня под маленький холмик из палочек и хвоинок. Сюда падают лучи солнца, и куколки греются почти весь день. Это настоящий муравьиный инкубатор.
К вечеру, когда мы собираемся на биваке и, поужинав, усаживаемся около костра, по пню снова тянется вереница муравьев с куколками, но уже в обратном направлении — вниз, к его основанию. Теперь муравьи заботливо прячут свое потомство поглубже в муравейник, спасая его от прохладной ночи и холодного утра.
Этой работой заняты муравьи-няньки, ухаживающие за потомством. В муравейнике строгое разделение обязанностей: кто охотится и добывает пищу, кто занимается строительством, а кто присматривает за личинками и куколками.
Брачный полет
В муравейнике, что находится около тропинки,
В муравейнике происходит немаловажное событие. Вот из одного входа показалась черная голова. Кроме обычных фасеточных глаз, она увенчана на лбу небольшими глазками. Затем высунулась мощная грудь, продолговатое, чуть согнутое брюшко, и наверх выполз самец — совсем черный, с роскошными блестящими крыльями. За первым черным муравьем вереницей выскакивают другие крылатые муравьи. Беспокойство и возбуждение муравьев-рабочих еще больше возрастают. Размахивая усиками, они гладят своих крылатых братьев и суетятся возле каждого из них. Многие самцы, оказавшись на ярком дневном свету, нерешительно топчутся на одном месте и пытаются незаметно юркнуть обратно, в темноту своего родного жилища. Но беглецов быстро останавливают и, потихоньку подталкивая, помогают вновь выбраться наружу.
Уже давно разгорелся жаркий летний день, по синему небу лишь кое-где плывут белые облачка. В лесу тишина, пахнет разогретой хвоей и луговыми цветами. Замолкли неугомонные чечевицы, прекратили свои мрачные песни горлицы. Еще выше поднялось солнце и осветило муравейник. Быстрее засуетились муравьи, и те, черные, с прозрачными крыльями, карабкаясь на вершину пня, один за другим стали подниматься в воздух. Потом в глубине расширенного выхода мелькнула самка — большой крылатый муравей с рыжей головой и грудью, темно-коричневым брюшком и ярко-оранжевым пятном на том месте, где от брюшка к груди отходит тонкий стебелек-перемычка. Другая самка не спеша высунула голову наружу, собираясь вскарабкаться на крышу жилища, облитую солнцем, но ее тотчас затолкали обратно вниз. И еще замелькали в глубине ходов другие крылатые самки. Их черед покидать родительское гнездо еще не наступил, так как вначале полагалось отправить в путешествие самцов. Разлетевшись порознь, они, выходцы из одной семьи, уже больше не должны встретиться. Что ждет впереди крылатых пилотов? Сколько их погибнет от разных случайностей и как мало окажется удачников!
Мне давно хотелось проследить брачный полет красноголового муравья в здешних горах, но все как-то не удавалось, несмотря на обилие муравейников. Где встречаются самцы и самки, я не знал.
И, как часто бывает, когда настойчиво ищешь ответа, он приходит неожиданно, благодаря случайной догадке.
Вечером с далеких снежных вершин по ущелью начинал дуть «верховой» ветер, и сразу становилось холодно. В это время мы теснились возле костра, а ложась спать, поглубже забирались в спальные мешки. Утром, когда всходило солнце, «верховой» ветер уступал ветру с равнин — «низовому». Прислушиваясь к шуму леса и глядя на качающиеся вершины елей, я подумал: «Самцы и самки вылетают из гнезд днем, поднимаются вверх. И, наверное, летят куда-то по „низовому“ ветру».
Утром я отправился вверх по ущелью искать ответ на догадку.
Свирепая расправа
Для того чтобы попасть в верховья ущелья, нужно перебраться на солнечный склон и пройти по его хребетику. Здесь тянется едва заметная тропинка, которой больше пользуются косули, чем человек.
Сверху совсем крошечными кажутся две палатки нашего бивака и как точечки — люди. Отсюда на горизонте видны угрюмые скалистые вершины, покрытые ледниками, пониже их — каменистые осыпи, чахлая, едва приметная зелень, перемежающаяся с серыми камнями, потом отдельные кустики арчи и редкие, почти темно-синие столбики ели, забравшиеся выше всех к горному северу. Книзу елочки становятся чаще, а там по склону уже растет густой еловый лес.