Маленький человек из Опера де Пари

Изнер Клод

Их пальцы соприкоснулись в прохладной воде, и Таша не устояла перед искушением — обрызгала мужа, а тот зафыркал и поспешил к двери.

— Куда ты?

— В лавку. Кэндзи сегодня надо рано уйти.

— Не забудь шляпу! Ой, постой, у тебя карман оторвался, держится на ниточке. Надень другой пиджак. Ты меня не поцелуешь?

Виктор взял помятую фетровую шляпу, накинул старый редингот, чмокнул жену в нос и побежал в «Эльзевир».

Кошка, воспользовавшись тем, что хозяин открыл дверь, метнулась в альков, под бочок к хозяйке, и принялась ластиться к ней. Таша рассеянно погладила любимицу

правой рукой, покусывая ноготь на мизинце левой.

— Полукисточка, твой папочка только что вел себя очень, очень странно. Я так и чую неприятности. Надо срочно протелефонировать Айрис, потому что когда Виктор вдруг сходит с ума, Жозеф непременно теряет голову, и наоборот…

Виктор так перепугался за жену, что целых пять минут не обращал внимания на давку и тряску в омнибусе, прежде чем осознал, что забыл взять велосипед и едет на переполненном пассажирами империале. Народу наверху было столько, что ему пришлось втиснуться между двумя кумушками, которые, сердито разобравшись со своими кошелками и корзинками, перегнулись через него, чтобы продолжить болтовню:

— Ой, и не говори! Это ж стихийное бедствие! Я начинаю толстеть, а толстеть — значит стареть.

— Принимай каждое утро по две пилюли «Тироидин Бьюти» — и скоро снова станешь стройненькой. Мне, по крайней мере, помогло.

К тому времени, как они добрались до обсуждения проекта запуска трамвайной линии по Елисейским полям (первая кумушка считала, что это станет причиной невероятных заторов, а вторая уверяла ее, что, наоборот, разгрузит дорожное движение в городе), Виктором овладела приятная апатия. Но тут кумушки устремились к выходу, причем обе намеренно толкнули его с одинаковой силой, и в душе снова поднялась волна страха за жену. Если ядовитое лакомство прислал ей Мельхиор Шалюмо, значит, коротышка накануне вечером проследил за ним, Виктором, и нанял на почте посыльного, которому велел доставить по адресу смертоносный груз. Груз, оттягивавший сейчас карман Виктора. А если бы он вернулся из сарая месье Бодуэна чуть позже? Если бы Таша успела съесть эту дрянь?.. Гнев оказался сильнее страха. Виктора охватила такая ярость, что даже в глазах помутилось, и он чуть не пропустил свою остановку.

До «Эльзевира» Виктор бежал бегом и испытал облегчение, застав там не Кэндзи, а Жозефа, осажденного стайкой юных барышень. Барышни, надо думать, улизнувшие из какого-нибудь строгого религиозного учебного заведения, требовали продать им «Любовницу эстетов» Уилли.

— Ну так вы не понимаете, — втолковывала Жозефу самая отчаянная, — матушка строго-настрого запретила мне это читать! Поэтому…

— Я все понимаю, но уже устал вам повторять, мадемуазель, что нет у нас этого издания, мы его еще не получили. Я запишу ваши фамилии в реестр заказов и…

— О, можете сэкономить чернила и желчь — мы идем в другую книжную лавку!

Виктор, вынырнув из водоворота оборчатых юбок и воланов, закруживших его на входе, устремился к Жозефу, который немедленно разворчался:

— Вот ведь чертовки! Хороша у нас молодежь, ничего не скажешь! Если Дафнэ рискнет превратиться в такую кокетку, уж я ей устрою! Погодите-ка, любезный шурин, на вас лица нет, вы бледный, как… о, а теперь вы прямо побагровели…

Виктор

обрушился на стул и поведал зятю о том, что случилось у них с Таша дома, а потом последовательно изложил все, что узнал за вчерашний день.

— Итак, трое подозреваемых на выбор. Нет, четверо. Номер первый — оповеститель. Номер второй — Ольга Вологда, которая могла притвориться больной. Номер третий — Эдокси, ее я подозреваю в соучастии Ольге. Откуда нам знать, действительно ли они покидали Париж? Ведь нет никаких доказательств их отъезда на юг. А Амедэ Розель? Непростой человек, весьма непростой. Две женщины рядом, и, возможно, от обеих он желает избавиться. Но как бы там ни было, я склонен в первую очередь подозревать Мельхиора Шалюмо. Не сомневаюсь: он к делу причастен, и еще как. Да я собственными руками сверну ему шею — он пытался убить мою жену!

— Пока вы не совершили непоправимого, послушайте, что я разузнал в скобяной лавке, — прервал этот монолог Жозеф. — Похоже, месье Бруссар избавился от супруги известным нам способом. По крайней мере, ее внезапная смерть не слишком его опечалила, потому что он тотчас отправился в Гавр любоваться свежеизобретенными бритвами, которые бреют почище ятагана. Я уже жалею, что сообщил адрес нашей книжной лавки племяннику Бруссара — бородатому хаму. Видок у него в самый раз для торговца бритвами! Только бы вся эта история не принесла неприятностей Кэндзи и мадам Херсон…

— Пятеро подозреваемых, — подвел итог Виктор.

— Шестеро — считая биржевого спекулянта, отказавшегося назвать вам свой адрес. Ну да ничего, он еще не имел дела со мной, а я не сдамся, я твердо намерен все вызнать про него у других биржевых игроков. Так что утро в вашем распоряжении, зато после обеда извольте быть в лавке — я отсюда слиняю!

— Но вы признаёте, что Мельхиор Шалюмо…

— Замаран по самую макушку? О да, мне чутье подсказывает то же самое. Но я помню, к каким последствиям приводили наши с вами поспешные, а проще говоря — необоснованные выводы. Для обвинения нужны веские доказательства! Например, почему бы не отдать ту пряничную свинку, что вы притащили с собой, аптекарю с улицы Жакоб для химического анализа?

Виктор восхищенно уставился на Жозефа. Ученик определенно делает успехи, так, глядишь, вскоре превзойдет учителя.

— А если его заинтересует, откуда взялся в прянике яд, который он наверняка обнаружит? Что я скажу?

— Что свинку состряпал я в целях научного эксперимента — мол, хочу представить на его непогрешимый суд новый метод истребления ближнего своего. Короче, я пишу очередной роман и в нем убийца вооружен знанием современной фармакологии. Аптекарь будет счастлив поучаствовать в создании литературного произведения в качестве консультанта.

— Браво, Жозеф! И договорились — после обеда я отпущу вас на Биржу. А сейчас предупредите Айрис и свою матушку, что, если почтальон или посыльный, в униформе или в обычной одежде, доставит им пряничных свинок, они должны немедленно выкинуть эту гадость в корзину.

— Какой же я все-таки молодец! Не зря настоял на том, чтобы к нам в квартиру провели телефонную линию, когда Айрис забеременела. Правда, если к телефону сейчас подойдет матушка, придется мне выслушать «Марсельезу» на бретонском…