Маленький человек на большом пути
Шрифт:
Лес поредел, мы добежали до опушки. И в это время вражеский камень угодил Сиполу в голову. Он схватился обеими руками за лоб.
Мы столпились вокруг Сипол а:
— Сильно ударило? Терпеть можешь?
— Убери руку, а то шишка вскочит…
Лишившись вожака, мы сочли за лучшее приостановить наступление. Решили перейти на другую сторону дороги, пройти версту-полторы и собирать орехи там. Побежали во весь дух, чтобы поскорее оторваться от врагов; они, хоть и не показывались, но, несомненно, тайно наблюдали
На этой стороне большака тоже было много орехов. Но сначала нужно помочь Сиполу — у него на лбу наметилась основательная шишка. Из рассеченной кожи текла кровь.
Отыскали ручей, промыли Сиполу рану. Кровь продолжала сочиться.
— Нужно найти кровохлебку.
— А какая она?
— Я знаю, — отозвался Август.
Пошел с другом и я. На краю дороги было много этой пахучей травы с мелкими зубчатыми листьями. Мы нарвали побольше и вернулись к ребятам. Снова промыли рану, наложили на нее листья кровохлебки и перевязали тряпочкой. Сипол вскочил на ноги:
— Гоп, ребята, снова здоров!
— Вот что мы сделаем, — предложил Август, — поставим сторожевых у самой дороги. Тогда никто не сможет подкрасться незамеченным: дорога — это не лес. А остальные пусть собирают орехи. Потом поменяемся.
Васька и с ним еще трое ребят пошли наблюдать за дорогой, а мы снова стали наполнять свои сумки. Здесь, на южной стороне, орехи были помельче, зато более спелые. Это знали и ребята из поместья; вероятно, они нередко наведывались сюда — часть деревьев была уже обобрана.
Дело шло быстро. Вчетвером или впятером мы хватались за дерево и обтряхивали его. Спелые орехи сыпались градом. Снова отличился Сипол. Несмотря на боевое ранение, он натряс орехов больше всех.
Около часа мы спокойно орешничали, а потом опять послышался длинный тревожный свист. Взвалив на спину заметно потяжелевшие сумки, бросились на помощь караульным. Васька кричал, возбужденно размахивая руками:
— Готовьте камни! Вон там, за кустами, эти сопляки из поместья!
Мы бросали, бросали без устали. Камни сыпались дождем. Кто-то заорал пронзительно:
— Ай-ай-ай!
Уже противник в панике начал беспорядочное отступление. Уже мы торжествовали: победа, полная победа!
И тут, откуда ни возьмись, на дорогу выбежал лесник, сорвал с плеча ружье и как бабахнет в воздух.
Ох и задали мы стрекача! Вслед прозвучал еще один выстрел. Стрелять в нас лесник не решился бы, просто пугал. Мы это знали, а все равно было страшно. Вдруг попадет шальная пуля? И неслись не разбирая пути.
— Больше… не… могу! — задыхаясь, простонал Вилис, сын стражника.
И правда, он едва поспевал за нами. Останавливаться и ждать, пока переведет дух? Нельзя! Вблизи трещали сучья и слышался тяжелый топот. Это лесник. Его интересовали
Сипол и Август, более сильные, чем другие, схватили Вилиса под руки и потащили вперед. Теперь он не бежал, а прыгал, как заяц.
Раскрасневшиеся, вспотевшие, выскочили из орешника. Пронеслись через небольшую лужайку и снова юркнули в лес — на этот раз в темный мрачный ельник.
— Стой, стой! — кричал Сипол. — Его уже нет!
Забежали поглубже в заросли молодых елок и там без сил повалились на мшистую землю. Опасность миновала. Так и не смог лесник в здоровенных сапожищах угнаться за нами, легконогими.
Вот бы сейчас водички хлебнуть! Но ее поблизости не было. Зато в изобилии росла здесь заячья капуста, сочная, кисленькая, хорошо освежающая. Ребята торопливо рвали ее и горстями отправляли в рот.
Теперь можно и орехи делить. Разложили все честь по чести, никто не посчитал себя обиженным, даже Васька, придирчиво осматривавший чужие сумки. Тут же съели весь хлеб — такой вдруг навалился зверский голод!
На сухой вершине дерева, возле которого мы расположились лагерем, трудился дятел. Равномерными, ритмичными ударами он долбил гнилой ствол. Вытащил оттуда всех личинок и, быстро-быстро размахивая зелеными крыльями, перелетел на следующее дерево. Опять послышался стук — неутомимый дятел продолжал свою работу.
— Вот это голова! — восторгался Сипол. — Мне бы та кую! Август фыркнул:
— Уже что-то похожее есть.
Все рассмеялись: шишка на лбу у Сипола стала большой и твердой. Надо бы приложить к ней мокрую тряпку. Но возвращаться к ручью опасно — можно наскочить на лесника.
— Что ж, ребята, отправляемся домой, — сказал Август. Я добавил:
— Только не по большаку. Ручаюсь, там поджидает лесник.
— О, крюк давать — еще чего не хватало! — как всегда, запротивился Васька.
— А ты выбирай: крюк или орехи? Но Васька упрямился:
— Кто ему орехи отдаст? Я, что ли, отдам? Ха-ха!.. Ладно, как хотите, а я пойду прямо.
— Знаешь как получилось в прошлом году? — стал убеждать его Сипол. — Лесник спрятался в кустах у большака и как выскочит с ружьем. У всех отобрал, только мне одному и удалось удрать…
Не сумел убедить Ваську.
— Смотри, Васька, попадешься! — кричали мы ему вслед.
— Кто попадется? Я, что ли, попадусь? Ха-ха!..
И ушел.
А мы пробирались звериными тропами, по рощицам и болотам, где редко ступает человек. Шли довольные, радостные, весело болтали. За плечами тяжелая ноша, но это приятная тяжесть.
В лесу уже сгущались сиреневые сумерки, когда дошли до берега озера. Наши владения! Здесь уже не надо было таиться, озираться беспокойно: вдруг услышит кто-то из помещичьих подлипал?