Маленький дикарь
Шрифт:
Едва я покончил с этим делом, как увидал капитана, Джона Гофа, м-ра Эвелина и всех остальных. Теперь они были хорошо вооружены ружьями и пистолетами и поспешно приближались к нам. Через несколько минут бунтовщики очутились пленными, не имея даже возможности оказать ни малейшего сопротивления. Капитан осыпал меня похвалами за ловкость, с какою я обезоружил матросов.
Я еще
Тайна вскоре разъяснилась. М-р Эвелин потерпел за последнее время большие неудачи в своих торговых предприятиях. Сын его бывшего конторщика, капитан корабля, принадлежащего Южно-Американскому обществу, собирался в это время в плавание. М-р Эвелин решил присоединиться к нему с грузом товаров, предназначенных для Южно-Американских рынков.
У него была и другая цель. Он хотел навести справки о своей давно исчезнувшей дочери и ее муже, о котором он не получал никаких известий с того времени, как зять его с приобретенными бриллиантами сел на корабль для возвращения на родину.
Корабль, на котором они плыли, пропал без вести, и м-р Эвелин давно потерял надежду когда-нибудь увидеть их и порученные им драгоценности.
По дороге к нашему дому он спросил м-с Рейхардт о моем имени, говоря, что мое сходство с одним из его близких друзей, которого он уже много лет считал погибшим, внушает ему большой интерес ко мне. Ответ м-с Рейхардт вызвал целый ряд вопросов; м-с Рейхардт отвечала подробно на все, показала ему пояс с бриллиантами, бывшими во владении м-с Генникер и ее мужа, рассказала историю Джаксона и убедила его в том, что хотя он лишился дочери, так давно оплакиваемой, сын ее, несомненно, существует в лице того «юного дикаря», который только что спас его от грозившей ему беды.
Остается прибавить, что мне, наконец, выпало счастье возвратить моему деду бриллианты, переданные мне Джаксоном.
Они принесли ему громадную пользу, так как со временем не только поправили его дела, но и сделали его одним из самых богатых купцов на всемирной бирже.
Я тоже
Там они были преданы суду, и дело кончилось тем, что одного или двух из них повесили ради примера; казненные оказались именно теми людьми, которые так жестоко покинули м-с Рейхардт и меня на нашем острове. Она вернулась с нами в Англию на корабле капитана Манверса. Узнав о всем, что она сделала для меня, дед мой решил, что она будет жить с нами до конца своей жизни. Прежде чем покинуть остров, мы показали моему деду, капитану и офицерам все, что мы создали во время нашего пребывания на нем; все были поражены тем, что мы могли на голой скале устроить цветущую ферму. Я не преминул показать им те места, где выдержал борьбу с питоном, и где меня преследовали акулы. Мой рассказ, по-видимому, очень поразил слушателей.
Накануне нашего отъезда ко мне пришел Джон Гоф и просил ходатайствовать перед капитаном о том, чтобы ему разрешено было остаться на острове.
Он очень изменился за последнее время, и так как не было сомнения в том, что его раскаяние искренно, я горячо просил за него.
Мое ходатайство имело успех, и я передал ему нашу ферму, инвентарь и земледельческие орудия.
Кроме того, я обещал прислать ему все, чего не хватало для полного удобства.
Он благодарил меня, но отклонил мое предложение. Джон Гоф просил только известить его семью, что он живет в полном достатке и, вероятно, никогда не вернется на родину.
Быть может, он не желал рисковать возможностью быть преданным суду за бунт, или же ему не хотелось пускаться в плавание с бывшими своими товарищами? Но какова бы ни была причина его решения, верно то, что он остался на острове, когда корабль отчалил, и, может быть, находится там и по сей день.
Мы совершили скорый и счастливый переход в Англию, и без сомнения читатели порадуются, узнав, что «юный дикарь» благополучно высадился в Плимуте и с радостью был встречен в Лондоне в доме своего деда.