Маленькое чудо для босса
Шрифт:
— Что это? — несмотря на плотную одежду, Приозерский почувствовал шевеление своего чада.
— А это наш малыш с папой здоровается. — Отвечаю я.
После чего Максим припадает ко мне на одно колено и, положив руку на живот говорит:
— Привет, малыш, — на что мой пузожитель снова интенсивно толкается, словно отвечает ему, — я твой папа, и я тебя уже очень сильно люблю. Надеюсь, ты и мама простите меня за то, что я когда-то обидев вас.
После этих слов Приозерского, я уже не могу сдержать слёз. Увидев это, Максим встаёт с колена и, вытерев мои слёзы, просто меня обнимает.
Максим
Едва я понял, что для меня значит Влада, как тут же начал действовать. Я решил пригласить её прогуляться со мной и Артёмом по зимнему лесу и там, признаться ей в своих чувствах и сделать ей предложение. Я прекрасно понимаю, что она может мне ответить отказом, и даже где-то был готов к этому. Но даже если это будет и так, я всё равно не оставлю попытку её завоевать.
Потому что эта девушка стоит того, чтобы за неё бороться. Он добрая, чистая, настоящая. А ещё она очень любит моего сына, а он любит её. У Влады большое доброе сердце, в котором, я надеюсь, когда-нибудь найдётся место и для меня.
Я очень волновался перед этим разговором, и боялся отказа, хотя и повторю, был к нему готов.
Но когда Влада хотела, было возразить, я почувствовал, что боюсь того, что она мне откажет.
— Ничего не говори, просто подумай. — Прошу её я, а затем надеваю на руку с кольцом варежку, чтобы укрыть её от холода.
И Кирсанова выполняет мою просьбу, оставив попытки что-то сказать. Тогда я подхожу к ней сзади и обнимаю, положив руки на уже хорошо округлившийся живот. Влада не сопротивляется, напротив, кладёт свои руки поверх моих. И именно в этот момент я чувствую шевеление, то самое заветное шевеление моего малыша.
— Что это? — не до конца верю я в происходящее.
— А это наш малыш с папой здоровается. — Отвечает Влада, а у самой в глазах блестят слёзы.
Я тут же припадаю на одно колено и, приблизившись к животику Влады, говорю:
— Привет, малыш, — на что мой сыночек или дочка начинает усиленно толкаться, — я твой папа, и я тебя уже очень сильно люблю. Надеюсь, ты и мама простите меня за то, что я когда-то обидев вас.
Поднимаю глаза на Кирсанову и вижу, как по её щекам текут слёзы, ничего не говоря обнимаю её и крепко прижимаю к себе. А она, впервые сама обнимает меня и прижимается ко мне. И именно в этот момент я понимаю, что уже никогда не отпущу от себя своего ёжика.
— Папа, Влада! — кричит Артёмка. — Смотрите, как я умею! — а затем падает в сугроб и начинает там барахтаться и заливисто смеяться.
В ответ мы смотрим на него и улыбаемся. И мне сейчас так хорошо и спокойно рядом с сыном и любимой женщиной, как никогда раньше не было.
— Папа, папа! — сынок подбегает к нам. — А кто у Влады в животике живёт? Сестрёнка?
Глава 41
Влада
Боже, до чего же проницательны дети! Артёмка даже сам того не подозревая, попал в точку. Ведь я под сердцем ношу его сестрёнку или братика. Хотя мне Приозерский и сделал мне предложение,
И Максим меня не разочаровал, он сам ответил на вопрос своего сына, а самое главное, что ответил честно.
— Да, Артём, в животике у Влады живёт твоя сестрёнка или братик. — Пояснил он.
— Сестрёнка, там сестрёнка. — Со стопроцентной уверенностью сказал малыш, а затем, посмотрев на меня, спросил. — А можно мне тоже её потрогать?
— Можно. — Разрешила я ему.
— Привет, сестрёнка. — Положив свою маленькую ручку на мой живот, сказал Артём. — Меня зовут Артём, я твой старший брат! — он вмиг сделался серьёзным.— Когда ты родишься, я всегда буду тебя защищать!
От слов Артёма, я снова почувствовала, как на глаза навернулись слёзы, слёзы счастья.
Я когда-то злилась на Приозерского, где-то даже боялась. Да и сейчас ещё не до конца его простила. Но одно я могу сказать точно, он отличный отец, и растит из своего сына настоящего мужчину. Любящего, заботливого, ответственного. А ещё, я только сейчас поняла, что Максим признал моего ребёнка, что он готов взять за него ответственность, готов его растить, любить. Более того, он готов взять ответственность за меня.
А что если Максим прав, и тогда в ресторане наша встреча действительно не была случайной. И что всё должно было сложиться именно так, как сложилось. Что у нас с Максимом был именно такой путь друг к другу. Пусть сложный и тернисты, но мы его преодолели. И сейчас, мы можем стать по-настоящему счастливыми.
— Максим, спасибо тебе и за встречу Нового года, и за эти выходные и прогулку. — Благодарила я его, когда мы уже возвращались домой.
— Я рад, что смог сделать тебя этим счастливой. — Он улыбнулся мне и взял меня за руку.
— У тебя это получилось, — не убирая руки, а напротив, сжав его руку, ответила я. — Я и не знала, как это хорошо быть в семье, пусть на время и в чужой.
— Нет, не в чужой, а в своей. — Мы остановились, и Максим взял мою вторую руку. — Теперь это и твоя семья, не зависимо от того, станешь ты моей женой или нет. — Ты стала для нас очень близким и родным человеком.
— Вы тоже, — ответила я, — вы тоже все стали для меня очень родными. — Но тут я вспомнила про тётю, и мне стало грустно.
Я поняла, что очень скучаю по ней. Я, конечно, поговорила с ней вчера и поздравила с наступающим Новым годом, но мне очень хотелось её увидеть.
— Что-то случилось? — видимо заметив мою грусть, спросил Приозерский.
— Я просто вспомнила про тётю, и поняла, что скучаю по ней. — Честно ответила. — Знаешь, когда я приехала сюда и стала у неё жить, она мне показалась сварливой и даже немного злой. Когда я поняла, что жду ребёнка, я стала думать, как и где мне жить дальше. Потому что была уверена, что она меня не примет. Но когда она узнала о моей беременности, то не только не выгнала, но и поддержала. Как оказалось, у неё была своя трагедия, и именно поэтому она была такой. А во мне и ребёнке она увидела смысл жизни.