Мальтийский замок
Шрифт:
– Марк, что ты читаешь? – прислушалась я. – Какие имена в скобочках?
– Тут так написано: скобка открывается, слово «имена» и скобка закрывается.
– И вообще, зачем ты читаешь какую-ту заупокойную молитву? Там нет ничего более подходящего?
– Есть еще песнь пресвятой Богородице.
– Надеюсь, ты петь не будешь? Хотя, пожалуй, спой, тогда все призраки точно разбегутся.
Марк обиделся и молитвослов убрал. Убедившись, что сделано все возможное и все пять килограммов чеснока усиленно работают на нас, мы отправились
Постепенно сон нас все-таки сморил. Сколько спали, не знаю, но проснулись как всегда от грохота, этот грохот раздался непосредственно в нашей спальне. Хорошо отработанными движениями мы: а) вскочили на ноги, б) зажгли свет, в) быстро огляделись по сторонам. Оказалось, это с потолка отвалилась на славу прибитая лампада и рухнула на полку, разбив мисочку с ладаном.
– Господи, слава тебе, – выдохнула я. – Это всего лишь лампада!
– Ничего себе «всего лишь»! – воскликнул Марк. – Да я чуть не скончался, пока прибил ее!
– Но, хорошо, что это не привидения.
Словно в ответ на мои слова, снизу раздался до боли знакомый грохот.
– Ты по ним скучала? – съязвил Марк. – Они не заставили себя долго ждать.
– Но, почему? – изумилась я. – Неужели им под силу выдержать столько чеснока, если мы из-за него едва живы! Может, мы сделали что-то не так?
Марк пожал плечами и ногой задвинул вылезшего из-под кровати Фредерика обратно. Я взяла библиотечную книгу и принялась выискивать, что же там было насчет чеснока.
– Марк! – воскликнула я. – Мы все напутали! Надо было цветы чеснока, причем дикого, а не сам чеснок!
– Где мы их возьмем? Я даже не знаю, как они выглядят… – Марк задумался и рассердился. – Да какая разница, все равно, наверное, воняет одинаково!
– Значит, есть разница, раз пишут.
– Ива, мы загадили чесноком весь дом, неужели призракам этого мало и им нужны еще и цветы?
– Честно сказать, не знаю что именно им надо. Может завести черного кота? Говорят, помогает.
– А черная собака уже не то? Не та компания? Если ты заведешь еще и кота, я уйду из дома, Ива, я не шучу!
– Нет, нет, – поспешила я успокоить, – Фредерику не понравится, если здесь появится еще и кот, он такой ревнивый.
– Слава богу, хоть мнение Фредерика имеет для тебя значение!
Измучавшись от чесночного духа и бесчинств привидений, мы проворочались полночи, но усталость и предыдущие бессонные ночи дали о себе знать и мы не уснули, а скорее провалились в сон.
Утром проснулись оттого, что внизу кто-то
– Сколько времени? – подскочил Марк.
– Почти одиннадцать… – зевнула я.
– И что, эти проклятые призраки до сих пор не уймутся?!
– По-моему, в двери дубасит телесное существо.
Натянув халаты, мы поползли вниз. Возмутителем спокойствия оказался почтальон. Когда мы открыли двери, бедняга так отшатнулся, что едва не рухнул со ступенек. За ночь мы с Марком успели принюхаться, а ни в чем не повинному почтальону в нос ударила густая волна чесночного духа.
– Вам телеграмма, – с трудом выдавил он.
– Спасибо, – я наспех расписалась, где положено и захлопнула дверь. Не хватало мне еще и бесчувственного почтальона на пороге.
– Что там?
– Сейчас прочитаю, – я протерла глубоко спящие глаза и присмотрелась к буквам. – «Писала письмо тчк не дождешься ответа зпт еду сама прибываю 18 в 12 тчк 20 поезд 13 вагон 7 Божена».
– Что означает эта шифровка? – заинтересовался Марк.
– Это означает, что моя старинная подруга писала мне письмо, на которое не дождалась ответа, наверное, потому что я никакого письма не получила, и теперь едет к нам в гости собственной персоной, – мрачно изрекла я. – Божена… ее еще в школе называли: «Стихийное бедствие».
– Что, неужели есть еще кто-то покруче тебя? – изумился Марк.
– Не волнуйся, до меня ей далеко. Божена моя единственная настоящая подруга. Я так переживала, когда они с семейством переехали в Варшаву, просто ужас как страдала.
– Но ты почему-то не рада ее приезду, тебе же так хотелось опробовать комнаты для гостей.
– Я рада, но… понимаешь, Божена трусиха, каких свет не видывал и боюсь, что после того, как она проведет у нас хотя бы одну ночь, старинной подруги у меня больше не будет. Кстати, какое сегодня число?
Марк задумался и ответил:
– Восемнадцатое, – потом посмотрел на часы и добавил: – Половина двенадцатого.
– Быстрее! – завопила я. – На вокзал!
Одеваясь и допивая кофе одновременно, Марк вылетел заводить машину, а я бросилась приводить в порядок дом, дабы сразить Божену на повал, хотя и понимала, что ее наверняка сразит не столько вид, сколько запах…
На подъезде к вокзалу, Марк вспомнил, что забыл спросить у меня фамилию Божены или о том, как она хотя бы выглядит.
Поезд номер тринадцать давно пришел, пассажиры разбрелись по перрону и зданию вокзала. Марк в отчаянии метался, не зная, что делать, а потом бросился к справочному бюро.
– Девушка, – выпалил он, – дайте, пожалуйста, объявление!
– Говорите, какое.
– Божена, подойдите к справочному бюро.
– А какая именно Божена? Поезд прибыл из Варшавы, сейчас сюда сбежится с десяток Божен. Как ее фамилия?
– Дело в том, что я не знаю… – и тут Марка осенило. – А вы скажите: «Божена Стихийное Бедствие», должно сработать.