Мальтийское Эхо
Шрифт:
Затем напевно ещё раз и ещё, будто тренируя своих молоденьких совушек.
За поворотом открылся вид на Приоратский дворец на берегу Черного озера.
– Ты сейчас подумал, как хорошо было бы там, в замке, остаться жить. Ведь так?- серьёзно спросила Вера.
– Да. Молодец. Увидела.
Когда они вновь подошли ко Дворцу, Андрей Петрович позвонил кому-то , им открыли двери, и мужчина быстро провёл свою спутницу к Подземному
Вера как вкопанная стояла у Хода. Лицо её приобрело необычный вид: глаза потускнели, свойственный им блеск потух, щеки впали, побледнели, губы растянулись в брезгливом, равнодушном выражении. И только крылья носа привычно подрагивали. Они вынюхивали, а глаза пристально вглядывались в черноту тоннеля.
– Кричи!
– хрипло и сдавленно скомандовал Андрей.
И женщина кричала:
– Мария-я-я...
И эхо:
– Ия, ия, ия...
– Анна-а-а...
– На-на-на...
– Катя-тя-тя...
– Тя...та...та...
Когда они молча покинули Подземный Ход, вышли из Дворца и парка, Андрей спросил:
– Что-то было?
– Будто бы. Нет... Не могу проявить!
– она напряжённо, с тревожным видом смотрела перед собой.
Это её неприятное состояние нарушил телефонный звонок. Звонил А.В. Деев.
– Да, Александр Владимирович, здравствуйте! Рада звонку... А мы с Андреем Петровичем сейчас в Гатчине... Да, да, пытаемся работать... и отдыхать... Спасибо. Да, "колдуем". Собираемся выезжать... Хотели в усадьбу, но если вы... Да?! Что вы, я и бабуля будем очень польщены... Андрей Петрович тоже едет в усадьбу... И он рад будет знакомству... Хорошо, в 18:00 на Московском проспекте... Да, знаю это место... Да, созвонимся через 1 час 45 минут. До встречи!
– Александр Владимирович в Питере! Через два часа он собирается поехать с нами в усадьбу!- Вера Яновна вытащила из сумочки зеркальце и нервно стала поправлять что-то в причёске.
"Тусклые глаза. Фу, как некрасиво! Мне идёт яркий взгляд. Как бы эти игры с совами не довели меня до невроза!" - подумала молодая женщина.
– А что ты заволновалась-то?
– спросил Андрей.
– Потому что мне под сорок! И моё тело трудно поддержать "на 25" фитнесом и салонами красоты. Особенно лицо. Еще три-четыре года - и к пластическим хирургам.
– А как проблема женского старения связана со мной?
– снова недовольно спросил Андрей.
– Мне нужна ласка!
– выкрикнула Верочка.- Ласка, больше нежности и праздников. Если я буду пахать...
– она резко остановилась и виновато посмотрела на мужчину.- Извини, что это я?
Когда они уже сели в машину, Андрей сыронизировал:
– Ты изменяешь принципам своей французской подруги: жалуешься.
– Ах, дорогой,- рассмеялась Вера Яновна.- Это только в отсутствии близкого, родного мужчины можно не жаловаться, выглядеть свежо, холодно - насмешливо и равнодушно-недоступно.
Она абсолютно успокоилась, напряжение и раздражительность,
"Ах, да! Праздник. У бабули. В машине праздничный набор." Она позвонила в усадьбу Анне Никитичне, попросила как-то понарядней приготовить ужин. Но бабуле о том, что будет высокий гость не говорить. "Пусть будет сюрприз на День рождения", - думала Верочка.
" Может сегодня подарить брошь? Или... позже?" - думал Андрей. Он всё ждал подходящего случая и всё откладывал.
В назначенное время Вера Яновна и Андрей Петрович были в условленном месте.
– Вот он! Возле "Mercedesа". Одет только просто, без официоза. Я таким его еще не видела,- сказала Верочка.
Александр Владимирович достал из машины букет, подарил молодой женщине, поцеловав её руку. Андрею он тепло, сильно , по-дружески потряс руку.
– Наслышан! Очень рад знакомству! Да, таким вот я и представлял вас, Андрей Петрович.
– Каким?
Андрей тоже присматривался к лицу, рукам и движениям дипломата. Чувствовался и профессионализм, и ум, и благородство. И артистичность натуры.
– У вас наше лицо: дипломатов... разведчиков...
– улыбнулся Деев.
– И у вас лицо человека, привыкшего "поглаживать пса, пока не будет готов ошейник", -Андрей усмехнулся, бросив резкий, колючий взгляд.
– Отличная фраза! Я её люблю и скажу о нашем брате ещё больше: мы должны "прислуживать Богу так, чтобы не оскорбить чёрта", - заметил Александр Владимирович, остро прищуривая глаза.
– Однако пора в усадьбу. Мне очень хочется поздравить и поблагодарить Марию Родиславовну.
– За что?
– Верочке хотелось быстрее узнать, с чем пожаловал Деев.
– Прежде всего, с её Днём рождения... Да, да, знаю... Затем с большой удачей: Рим доволен Пергаментом! Великий магистр и папа дают и быстро 3 миллиона евро. Я сегодня должен вернуться в Питер с вашим ответом. А в понедельник в Риме я начну всё оформлять. Думайте, друзья!
До усадьбы добрались довольно быстро. Пани Мария была неотразима в новеньком очень красивом кружевном воротнике. Ещё она надела свою любимую брошь, размером и видом с крупную бабочку винно-желтого окраса с голубой и тёмно-синей окантовкой. Топаз приносил ей удачу. А любовь обещал голубой сапфир. И сережки-капельки и кольцо на руке более полувека держали своё обещание.
Александр Владимирович подарил ей шикарный букет цветов и великолепный солидный том в кожаном переплёте с золотом.
– Это Данте. На итальянском. Иллюстрированная величайшими Эль Греко и Босхом, - поклонился дипломат, вручая фолиант.
– Ох, какая тяжёлая эта его "Божественная комедия", - многозначительно произнесла бабуля, процитировав наизусть кусочек текста.
– Вашему роду и вам лично тоже нелегко было хранить... скрижали... о Добре и Зле,- также многозначительно отреагировал Деев, целуя руку Марии Родиславовны.